Тайная проверка «царских останков» породила сомнения православных. Дело об убийстве царской семьи: что говорят в РПЦ Телеграммы великой драмы

Царская семья. Начало 1910-х гг.

В выставочном зале Государственного архива РФ открыта выставка «Гибель семьи императора Николая II. Следствие длиною в век». Ее экспонаты рассказывают не только о последних месяцах, днях и минутах жизни царской семьи, но и о последующих многолетних поисках правды - что именно произошло в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Специально для The New Times экскурсию по выставке провел старший следователь-криминалист Главного управления криминалистики Следственного комитета РФ Владимир Соловьев, который вел это уголовное дело с 1990-х годов

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в подвале дома инженера Ипатьева в Екатеринбурге большевики расстреляли семью и слуг последнего российского императора Николая II. 25 июля город заняли белые. По городу были рассыпаны листовки с сообщением о расстреле бывшего царя. Офицеры вошли в дом Ипатьева. Странная и жутковатая картина: растоптанные игрушки и лекарства цесаревича Алексея, иконы, без которых царская семья не делала и шага, выброшены на помойку. Замытые следы крови и следы пуль. Убийцы пытались запутать следы, скрыть убийство детей и распространяли слухи о том, что расстрелян только царь, а семью вывезли в надежное место. Вещи говорили о другом: здесь произошла страшная трагедия.

Вещи

Вещи из дома Ипатьева, представленные на выставке, - свидетели этой трагедии. Самое удивительное, что что-то вообще сохранилось.

После прихода к власти адмирала Колчака* * Руководитель Белого движения, с 18 ноября 1918 г. по 4 января 1920 г. - Верховный правитель России. уголовному делу о гибели царской семьи придали важное политическое значение; вещдоки приобрели историческую ценность. Курировать расследование стал видный военачальник, бывший начальник штаба Брусилова генерал-лейтенант Дитерихс. Новым судебным следователем был назначен Николай Соколов, который и вел следствие до 1924 года, до своей смерти. Все вещи, найденные при осмотрах домов Ипатьева и Попова, при исследовании и розысках в районе Ганиной ямы, при раскопках шахты в окрестностях Алапаевска, куда была сброшена великая княгиня Елизавета Федоровна, в комнатах бывшего областного совета и в почтово-телеграфной конторе, перевезли в Омск. Соколов осмотрел их, упаковал - получилось 50 ящиков. Большевики наступали, в неразберихе Гражданской войны до Владивостока добралось только 29 ящиков. Их отправили в Англию к сестре царя Ксении Александровне. Здесь обнаружилось, что бÓльшая часть вещей в оставшихся ящиках заменена мусором. Многие вещи испортила морская вода, и их сожгли. Весной 1948 года великая княгиня приняла решение передать часть реликвий царской семьи настоятелю лондонского прихода протоиерею Михаилу Польскому, который к этому времени собирался переезжать в США, в Сан-Франциско. Остальное Ксения Александровна передала в 1950 году в Брюссель, в храм-памятник РПЦЗ Св. праведного Иова, построенный в память Царя Мученика Николая II.

«Когда в 1991 году начиналось расследование гибели императорской семьи, - рассказывает Владимир Соловьев, - мы думали, что все связанное с домом Ипатьева и расстрелом погибло. Сегодня мы стоим рядом с иконами, перед которыми молился царь, которые видели, как царская семья собиралась в последний путь. Здесь же вещи, обнаруженные на Ганиной яме, и даже пули из тел членов царской семьи». 22 предмета, переданные о. Михаилу Польскому, сейчас представлены на выставке. Это брюки Николая II, мундирчик и погоны цесаревича, тарелка, несколько икон. Все эти предметы хранили в глубокой тайне, и они не покидали стен Свято-Троицкого мужского монастыря в Джорданвилле, куда были переданы после смерти о. Михаила. После объединения церквей в 2007 году стал возможен показ уникальных вещей в Москве.

В экспозиции - вставная челюсть доктора Боткина, найденная на дне шахты в Ганиной яме. Соловьев указывает на неприметную юбку княжны Анастасии. «Жаль, - говорит он, - что юбка своевременно не попала в руки следствия. Эксперты во всем мире до хрипоты спорили о том, какого же роста была летом 1918 года младшая дочь царя. Многие были уверены, что она была маленькой, а значит, девушка из захоронения не может быть Анастасией, слишком высока. Юбка подтверждает: идентифицировали останки правильно».

„

Все цареубийцы тянули одеяло на себя, каждый говорил, что он произвел первый выстрел, что именно он убил царя. Они хотели попасть в историю

”

Бумаги

Основные документы по гибели царской семьи хранятся в Государственном архиве РФ. Начало собранию положил цареубийца Юровский. Сразу после расстрела он привез в Москву царские бумаги и вещи из дома Ипатьева. Среди них множество личных фотографий из альбомов. Все члены царской семьи увлекались фотографией, и их личные альбомы хранятся в архиве. В экспозиции представлены страшные документы. Чекисты от имени офицера-монархиста отправляли письма царю и пытались инсценировать побег, чтобы убить семью при «попытке к бегству». Царь, опасаясь, что при «побеге» могут погибнуть люди, отказался от спасения.

По словам Соловьева, поиск бумаг, представленных на выставке, беспрецедентен, это хорошая детективная история. Руководил поиском в рамках работы правительственной комиссии в 1993–1998 годах директор Государственного архива Сергей Мироненко. Были обследованы российские и мировые архивы России, частные собрания. Важнейшим приобретением стала так называемая лихтенштейнская коллекция. Выбравшись из России во Францию, Соколов, надеясь на помощь в расследовании, передал материалы дела бывшему российскому главнокомандующему великому князю Николаю Николаевичу, а тот, в свою очередь, - специально созданному комитету. Соколов с трудом добился допуска к своим материалам и, опасаясь за их сохранность, по листочку заменял в томах самые важные подлинные документы на копии. После смерти Соколова эти важнейшие документы оказались у князя Николая Орлова. В 1994 году по предложению поисковой группы на аукционе «Сотбис» в Лондоне эту коллекцию примерно за $500 тыс. приобрел князь Лихтенштейна Ханс Адам II, чтобы обменять на архив княжества Лихтенштейн, конфискованный в 1939 году по указанию Гитлера и вывезенный в СССР после окончания войны. Чтобы изучить архив, Соловьев, Мироненко и телегруппа REN TV во главе c Иреной Лесневской специально выезжали в Лихтенштейн, а потом добивались (потребовалась помощь президента Бориса Ельцина), чтобы был совершен обмен. Так документы из архива Николая Соколова попали в ГА РФ.

Сегодня собраны все документы следственного дела Соколова, и материалы этих дел представлены на выставке. Здесь подлинная шифрованная телеграмма из Екатеринбурга, где впервые в официальном документе органы советской власти признали факт расстрела всех членов царской семьи. Рядом - требование на выдачу 170 литров серной кислоты для уничтожения трупов, выписанное комиссаром снабжения Урала Войковым. Рядом - знаменитая «записка» организатора расстрела Якова Юровского, запись его рассказа, сделанная историком Михаилом Покровским ориентировочно в 1920 году, и подлинная карта окрестностей Екатеринбурга, сделанная военными топографами генерала Дитерихса. На основе этих документов киносценарист Гелий Рябов и геолог Александр Авдонин, занимавшиеся нелегальными поисками останков царя, в 1979 году нашли тайное захоронение. «Полевые документы» Авдонина и Рябова также есть на выставке. Есть и документы современного следствия - материалы экспертиз, доказавшие принадлежность останков 11 человек царской семье и слугам.

Люди

В конце экспозиции - обыкновенные наушники. Посетители надевают их, слушают, лица меняются. В наушниках - голоса цареубийц, вспоминающих свои молодые годы. Ничуть не сожалея, иногда посмеиваясь, Никулин, Родзинский и Кабанов рассказывают, как убивали царских детей и сжигали трупы. Их секретные слова никто не должен был услышать. Записи находились на особом хранении в архиве ЦК КПСС.

Дело в том, что в 1964 году один из цареубийц, Михаил Медведев, обратился к первому секретарю ЦК КПСС Хрущеву с обидой: мол, не получает персональной пенсии. Вскоре после обращения Медведев умер, а его сын написал письмо Хрущеву с просьбой обеспечить матери, т.е. жене Медведева, место в санатории. Этот документ есть в экспозиции: «Умирая, папа просил поздравить Вас в день Вашего 70-летия, пожелать доброго здоровья и лично передать Вам от его имени в подарок историческую реликвию нашей семьи - пистолет системы браунинг, из которого отец расстреливал последнего русского царя Николая Второго и его семью». Сын также передал исторические воспоминания отца «о ликвидации династии Романовых», которые тут же - вероятно, за излишнюю натуралистичность - были засекречены.

Хрущев тогда приказал организовать комиссию и разузнать, как все было. Нашли других участников расстрела, их расспросили, пригласили в радиостудию, записали подробные воспоминания: как Николай ничего не успел понять, как приходилось добивать жертв в подвале дома, как воссоединили с хозяевами маленькую собачку, заколов штыком, как прятали трупы, как неприятно горят человеческие тела - трупы пытались уничтожить, чтобы предотвратить «контрреволюционную деятельность» («Вы бы, знаете, что из них сделали? Из них бы мощи сделали. Крестные ходы бы стали устраивать. Этого нельзя было допустить» - примерно так пояснял один из фигурантов). Единственный недостаток этих воспоминаний - все тянули одеяло на себя, каждый говорил, что именно он убил царя. Они хотели попасть в историю: конец династии, последний выстрел. Никто не считал это преступлением. Партийные органы это всегда оправдывали и одобряли. В документах по соседству - портреты других цареубийц. Юровский, застреливший юного цесаревича и пришедший домой, где его встретил сын такого же возраста. Перед смертью он написал Сталину и безуспешно пытался выручить из тюрьмы свою дочь. Голощекин, отсидевший не один год в Туруханском крае вместе со Сталиным и Свердловым, а потом отправленный Сталиным на расстрел. Сафаров, выехавший вместе с Лениным в «пломбированном вагоне» из Швейцарии в Петроград, а потом расстрелянный как изменник родины. Палач Ермаков умер своей смертью. На стенде - штык от американской винтовки, которым Медведев добивал детей, пистолет, из которого убили царя.

На вопрос, признаны ли люди, принявшие решение о расстреле и убивавшие царскую семью, преступниками, следователь Соловьев отвечает так: «Нет. Сначала следствием они были признаны убийцами, но после постановления президиума Верховного суда России от 1 октября 2008 года о реабилитации они «реабилитированы» - как и члены царской семьи. Ответственность коллективная - виноватых нет вообще. А я, выходит, занимался репрессиями против конкретных фигур - Юровского и других, несправедливо обвинял их в убийстве».

Первое уголовное дело, которое вел Николай Соколов, как и люди, имело свою судьбу. Вместе с Соколовым оно прошло по фронтам Гражданской войны, едва не лишилось самого следователя, когда атаман Семенов в Чите хотел расстрелять Соколова. Потом это дело перешло к французскому генералу Жанену, отдавшему Колчака на убой красным. Проехав через Китай и Японию, оказалось во Франции. С частью представленных документов Соколов ездил в США к знаменитому владельцу автомобильных заводов Генри Форду. Часть документов у Соколова похитили в Германии, они попали в СССР и сейчас соединились с основными томами на выставке. Одна из тайн осталась неразгаданной. Генерал Дитерихс сделал копии следственного дела Соколова, и после смерти генерала родственники передали их в музей Джорданвилля. Непонятно, как один том из архива Дитерихса - этот том представлен на выставке - оказался в архиве Рейхсканцелярии, был вывезен в Москву и в конце концов оказался в архиве ЦК КПСС.

Подлинник уголовного дела во время Второй мировой войны находился в одном из французских банков. Ближайший соратник Гитлера Розенберг предложил использовать «царское дело» как очередной повод гонения на евреев. Руководствовался он тем, что убийство царя некоторые авторы пытались изобразить как «жидо-масонский заговор». 18 февраля 1943 года нацисты вывезли документы и вещественные доказательства в Германию. Ярые антисемиты не нашли признаков «ритуального убийства», зато сейчас многие российские сайты яростно отстаивают идеи, отвергнутые фашистами. В 1946 году, разбирая архивы Рейхсканцелярии, чекисты и сотрудники военной прокуратуры обнаружили восемь томов следственного дела Соколова. В конце концов тома осели в российских архивах* * Четыре тома, в том числе принадлежавший генералу Дитерихсу - в РГАСПИ, четыре - в Госархиве России. В ГА РФ также находятся документы, вывезенные Юровским из Екатеринбурга в 1918 г., официальные партийные и государственные документы, связанные с Николаем II, а также «лихтенштейнские» документы. . Так завершился «бумагооборот» соколовского дела.

„

Ярые антисемиты не нашли признаков «ритуального убийства», зато сейчас многие российские сайты яростно отстаивают идеи, отвергнутые фашистами

”

Кости

Один из важных вопросов - судьба останков двух человек, найденных под Екатеринбургом в 2007 году. «Навыставке не хватает двух самых важных экспонатов - останков цесаревича Алексея и его сестры Марии, три года назад идентифицированных в результате сложнейших современных экспертиз. Их прах до сих пор не упокоен, и формально они являются единицами хранения одной государственной организации, в которую я их передал, - говорит следователь Соловьев. - Они до сих пор числятся как вещественные доказательства по делу. Я считаю, что решение о захоронении невозможно принять без участия РПЦ».

Государство ждет, когда Церковь вспомнит о своих святых. Церковь молчит или высказывает свои сомнения в достоверности экспертизы. Между тем глава Русской Православной Церкви Зарубежья митрополит Иларион не только предоставил для выставки экспонаты, но и тщательно изучил все материалы экспертных исследований. «Жаль, наши соотечественники, представители РПЦ, никак не найдут времени для решения вопроса о святых детях русского царя, - говорит Соловьев. - Гробы стоят непогребенными, а Церковь молчит».

От редакции : Как известно нашим читателям, "Русская линия " пристальное внимание уделяет событиям вокруг так называемых "екатеринбургских останков", все новости и публикации по этой проблеме собраны на специальной страничке РЛ). Это связано не только с особенным почитанием сотрудниками РЛ Святых Царственных Страстотерпцев, но и с пониманием важности Царской темы для жизни нашей Церкви и нашего Отечества. Шутка ли сказать: в 1998 году захоронили "екатеринбургские останки" в Петропавловской крепости, а через месяц грянул дефолт; в прошлом году опять подняли эту тему, снова начались генетические экспертизы, началось новое давление на Священноначалие, заговорили об окончательном решении вопроса, снова - кризис. Случайные ли это совпадения?!

Напомню, что 5 декабря минувшего года в Екатеринбурге была организована международная научная конференция, на которой предполагалось торжественно объявить последнее слово науки, что останки - подлинные. Однако в этот день скончался Святейший Патриарх Алексий, и сенсация была смазана, СМИ уделили конференции мало внимания. РЛ опубликовала скептическую заметку на эту тему . В ответ 19 декабря я получил гневное письмо от следователя Генпрокуратуры В.Н.Соловьева, который вел дело о "екатеринбургских останках", в котором я обвинялся в том, что "лихо сражаюсь со следствием" и даже в том, что являюсь "гонителем православных святынь". Правда, после Рождественских каникул Владимир Николаевич позвонил мне и уже более миролюбиво предложил встретиться и записать интервью с ним по итогам расследования. Пока реализовать это предложение не удалось, но я надеюсь, что нам удастся встретиться со следователем В.Н.Соловьевым, и мы обсудим все острые вопросы и сомнения православной общественности в этом судьбоносном деле.

Между тем, на днях мы получили по почте публикуемую ниже статью, в которой обсуждаются важные вопросы, связанные с итогами работы следствия. Любопытно, что неизвестный мне автор ставит вопрос о необходимости суда для логичного завершения дела. Об этом почти год назад шла речь на круглом столе, организованном "Русским общенациональным журналом" и " Русской линией ". Очевидно, что, несмотря на официальное завершение следствия, ставить точку в Царском деле еще рано.
Гл.редактор РЛ Анатолий Степанов

На новый год по старорусскому календарю генеральная прокуратура РФ объявила об окончании "Следствия по делу об убийстве императорской семьи" (первая попытка закрытия этого дела была предпринята 15 сентября 1995 года).

Основные выводы следствия:

1. "Записка" Юровского идентична другим документам Я.М.Юровского; подтвержден вывод о подлинности этих документов и достоверности фактов, изложенных в них, связанных с историей гибели Царской Семьи.

2. Царская семья расстреляна по постановлению Уралоблсовета.

Оценку выводам следствия может дать только суд, без которого результаты 15-летней работы просто повисают в воздухе. "Широкое обсуждение", как это часто практикуется в современной России, не может помочь найти выход из создавшегося правового тупика. Принятие присяги перед судом, участвовавших в работе следственной комиссии, в т.ч. экспертов, работников архивов и спецхранов, их ответы на вопросы суда и оппонентов помогли бы установить достоверность выводов следствия. Наиболее разумным, понятным для людей, было бы открытое судебное разбирательство Коллегией Верховного Суда РФ выводов следствия, представленных Генеральной прокуратурой РФ.

По действующему в Российской Империи законодательству следователь не имел права давать оценку собранным доказательствам без окончательного судебного расследования.

Более полный анализ этих выводов возможен только после ознакомления с материалами следственной комиссии, которые должны быть доступны для широкого круга лиц, профессионально занимающихся этой темой (и не только!). Но уже сейчас, на основании материалов, изложенных в книге Л.А.Лыковой (Следствие по делу об убийстве российской императорской семьи. М. 2007), можно сделать вывод о том, что в этом деле по-прежнему остаются неясности и противоречивые факты. Существуют также и определенные "натяжки" следствия в его стремлении "помочь" своим "выводам".

Датировка "Записки" Юровского 1920 годом мало убедительна, о чем свидетельствует и тот факт, что в Письме Патриарху Алексию II от Генерального прокурора РФ Ю.И.Скуратова "осторожно" говорится: "могла быть написана в начале 20-х годов". Но, вместе с тем, вопреки логике Генеральный прокурор заявляет, что "записка Юровского представляет собой официальный отчет о расстреле Царской семьи" (вновь "осторожное" "о расстреле", умалчивая "о захоронении". "Рассказ коменданта", узнавшего многое после возвращения на "место преступления", записанный М.Н.Покровским, следившим за развитием событий после убийства Царской Семьи, вплоть до неустановленной даты этой записи, решено признать "официальным отчетом". Какой суд согласился бы с таким "выводом" следствия?

Характерный пример "натяжки" в датировке "Записки" изложен в книге Л.А.Лыковой, проведшей "источниковедческий анализ" "Записки" и "Воспоминаний" (1922 г.): "Обращает на себя особое внимание следующая фраза: "Первоначальное место похорон, как я уже указал раньше, в 16 верстах от Екатеринбурга и в 2 верстах от Коптяков, последнее же место находится приблизительно в 8-8,5 от Екатеринбурга, в 0,5 приблизительно верстах от железной дороги". Очень важная деталь - это слова Я.М.Юровского о том, что он уже ранее указал место погребения останков Царской семьи. Кому и когда?"

Далее следует вывод о том, что он указал это раньше в "Записке" (1920 г.), которая подтверждена теперь "Воспоминаниями". Нет, не подтверждена! Внимательное прочтение "фразы" позволяет сделать совершенно определенный вывод о том, что слова "Как я уже указал раньше" относятся только у "первоначальному месту похорон" , о котором Юровский действительно уже указал раньше в тексте этих же "Воспоминаний" : "Верстах в 16 от Верх-Исетска и в верстах 1,5 или 2 от д. Коптяки мы остановились... Шахта оказалась очень мелкой". В анализируемой фразе, после запятой, следует: "... последнее же место (! - В.К. ) находится..." - его он указывает, отделяя от "первоначального". Следует обратить внимание на слово "указал", т.е. по времени близко к излагаемому, в то время как при ссылке на другой документ, отстоящий далеко по времени логично использование глагола "указывал" .

Во время написания "Воспоминаний" Юровский имел информацию с "того берега": "Белогвардейская колчаковская и другая печать, в том числе и заграничная, описывает этот факт в совершенно извращенном виде (да они и не могли иметь всех данных)". Юровский, по словам его сына, не любил читать, но ему этого и не надо было делать, т.к. его хорошо информировал М.Н.Покровский, внимательно следивший за всем, связанным с темой убийства Царской семьи и уточнявший "детали" у главного убийцы.

Но и при написании "Записки" Юровский знал многое о ходе "белого следствия": после освобождения Екатеринбурга он направляется туда в качестве председателя ГубЧК (не случайно!) и работает там до конца 1920 года. Он проводил аресты и допросы по делу "белого следствия", в т.ч. и первых следователей Л.П.Наметкина и И.А.Сергеева.

Следствием установлена идентичность "Записки" другим документам Юровского - "Воспоминаниям" (1922) и "Докладу" (1934). Но это далеко не так, например, по отношению к главному вопросу: кто отдал приказ и на каком основании? В "Записке": "16/VII/1918 была получена телеграмма из Перми на условном языке, содержащая приказ об истреблении Романовых". В "Воспоминаниях": "16 июля 1918 года часа в 2 днем ко мне в дом приехал товарищ Филипп и передал постановление Исполнительного Комитета, чтобы казнить Николая". А остальная Семья на каком основании была им расстреляна? По собственной инициативе? Нет, перед расстрелом он объявляет, что по постановлению Исполнительного Комитета. В "Докладе": "15-го июля утром приехал Филипп (Голощекин) и сказал, что завтра надо дело ликвидировать... Также было сказано, что Николая мы казним и официально объявим, а что касается семьи, тут, может быть, будет объявлено, но как, когда и каким образом, об этом никто не знает".

Почему, имея у себя экземпляр "Записки" Юровский не повторяет сказанное в ней о "телеграмме" (и не только - там десятки разночтений с "Воспоминаниями")? Может быть, стал известен факт расшифровки телеграммы "Передайте Свердлову что все семейство постигла та же участ, что и главу официально семия погибнет при эвакуации " (орфография сохранена). Летом 1921 года в Берлине были похищены и отправлены в Москву (по сведениям немецкой полиции) семь томов официального расследования, которые П.П.Булыгин "хранил по просьбе Соколова" (П.П.Булыгин "Убийство Романовых". М. 2000. С. 121).

Юровский выводит из-под удара Свердлова, ссылаясь на "постановление Исполкома". Но вот в "Докладе", который слушают достаточно осведомленные об этом деле большевики-уральцы, Юровский вообще не упоминает об "Исполкоме", а перед расстрелом "сказал Николаю примерно следующее, что его царственные родственники и близкие как в стране, так и за границей пытались его освободить, а что Совет рабочих депутатов постановил их расстрелять". Это выражение - "по приговору Екатеринбургского Совдепа" прозвучало в устах Ленина, предоставившего слово для "внеочередного заявления председателю ЦИК тов. Свердлову на заседании Совнаркома 18 июля (около полуночи).

Л.А.Лыкова пишет о "выводах источниковедческого анализа": "В вопросах, касающихся организации захоронения останков Николая II, нет противоречий и разночтений... полностью совпадают сведения людей, либо не связанных между собой по должности или роду деятельности (ср. воспоминания Я.М.Юровского и Сухорукова - чекиста, привлеченного только для перезахоронения останков), так и совпадение данных Я.М.Юровского, Сухорукова, М.А.Медведева и И.И.Родзинского..." По роду "деятельности" они все связаны службой в ЧК и это наиболее уязвимое место в доказательной базе следствия.

Говоря о том, что показания всех этих чекистов не могли быть "специально сфабрикованы", эксперты явно недооценивают методы и возможности "славных органов". Вспомним организацию ими "заговора" с помощью писем "русских офицеров".

Показания Г.И.Сухорукова (31.09.1929 г.) появились в то время, когда в США вновь (после Берлина в 1920 году) вспыхнула шумная газетная кампания о "чудесном спасении" Великой княжны Анастасии. "Центр" потребовал новых данных о судьбе Царской Семьи, не удовлетворяясь "Запиской" Юровского, который в то время оказался уже не у дел. Почему следствие уверено, что в Свердловск не был направлен кто-то знакомый с обстоятельствами убийства и захоронения Царской семьи по версии Покровского-Юровского? Так появились "показания" Сухорукова, рукописному тексту которого предшествует справка о нем того органа, где он дает показания, которые не полностью (!) совпадают с "данными" Юровского. Более того. Сухоруков ошибается в существенных эпизодах, связанных с "захоронением", но зато уверенно заявляет, что "на наш жертвенник (костер - В.К. ) попал первый Наследник и вторым младшая дочь Анастасия", что и требовалось для ответа Центру". По данным исследования найденных двух останков это была Великая княжна Мария, сильно отличавшаяся по телосложению от Анастасии. Сухоруков не знал членов Царской семьи, не мог знать и "соображений" Юровского, но точно повторяет его слова: "Для того, что если бы белые даже нашли эти трупы и не догадались по количеству, что это Царская семья мы решили штуки две сжечь на костре". Юровский в "Записке" сообщает: вместе с Алексеем сожгли фрейлину. Вот такое "полное совпадение сведений"!

Сухоруков пишет: "Вечером пришли грузовые автомобили, трупы... погрузили на автомобили и поехали". Грузовые автомобили, стоящие недалеко от переезда № 184, вечером ушли в город, а "Фиат" Люханова стоял в месте, где он застрять не мог, как указывал в "Докладе" Юровский. О том, что через переезд в 12 часов ночи на 19 июля прошел только один, а не два автомобиля, свидетельствует отец и сын Лобухины.

Далее Сухоруков сообщает: "была мочажина, настланная шпалами в виде моста, и здесь-то задний грузовик (передний пошел благополучно? - В.К. ), почти проехавши застрял..." О том, что носили шпалы, чтобы соорудить мостик, которого раньше не было, он не знает, а ведь в такой работе, довольно трудоемкой, участвовало большинство из этого чекистского отряда.

Ошибочно он называет и место, куда направлялся грузовик, сопровождаемый телегами и дрогами, с "соответствующим грузом потом отвезти в В.-Исетский пруд". Он ничего не говорит о появлении возле шахты "знакомого Ермакова", нарушившего все "планы" Юровского, подтверждая тем самым, что это была ложь, как и то, что яму возле шахты только пытались вырыть, но "грунт оказался скалистый" (по Юровскому - "почти выкопали").

И.И.Родзинский, показания которого также "полностью совпадают", заявил, что сожгли "то ли четырех, то ли пять, то ли шесть человек... Вот Николая точно помню, Боткина и, по-моему Алексея". И далее: "Ну долго возились с этим делом, я даже вот, пока горели, съездил, доложился и потом уже приехал. Уже ночью было, приехал на легковой машине... Вот так, собственно, захоронили". Известно, что приехал он утром, т.о. по Родзинскому жгли почти сутки.

Как появились "воспоминания" Родзинского? Да так же, как и Сухорукова: в 1964-1967 гг. (обратите внимание на продолжительность!) в Геттингене проходило судебное разбирательство по делу Анны Андерсон, выдававшей себя за Великую княжну Анастасию и "центр" в очередной раз проявил интерес к этой теме, снова не доверяя данным ЧК-ОГПУ (он то знал, как делались показания органами), потребовал найти "живых свидетелей".

Показания М.А.Медведева, пытавшегося "освободить" Юровского от "лавров цареубийцы", о чем пространно написал Э.Радзинский, нельзя относить к "ядру следствия" - "перезахоронению", т.к. он после "временного" погребения в шахту (почему-то со взрывами с целью обвалить шахту) уехал и больше в Коптяковском лесу не появлялся.

Наиболее запутанным во всех "документах" Юровского является вопрос с "глубокими шахтами": "В "Воспоминаниях" (не для начальства пишет, а как на самом деле было!) он пишет: "От Чуцкаева (он рассказал о том, где находятся "глубокие шахты" - В.К. ) я отправился в Чрезвычайную Комиссию там застал снова Филиппа и других товарищей. Здесь порешили сжечь трупы".

Голощекин предложил ему "одного товарища (Полушин - В.К. ), который должен был каким-то другим способом уничтожать трупы". Юровский у Войкова "заказал три бочонка керосина, три банки серной кислоты". Все готово для сжигания, есть и "специалист", но Юровский отправляется искать "глубокие шахты". И вот здесь-то и появляется загадка, которую следствие не попыталось разрешить. Все эти дни автомобили шли к переезду № 184 "времянкой" - дорогой вдоль железнодорожного полотна, т.к. 15 июля пошел сильный ливень и дорога через лог, и без того место тонкое, стала непроезжей. В ту ночь 17-го июля, на рассвете, "Фиат" Люханова с телами жертв расстрела ехал именно "времянкой". Об этом говорил Н.А.Соколову Я.Лобухин, разбуженный шумом автомобиля: "Дело это было удивительное, потому что никогда раньше такого дела не бывало, чтобы автомобили мимо моей будки, да еще по ночам ходили. Я в окно выглянул: вижу, идет "времянкой" по дороге к Коптякам грузовой автомобиль..."

Почему Юровский приказал Люханову ехать через лог? Сам шофер так ехать не мог, т.к. дорогу эту не знал и ехал ею впервые. И как далеко он собрался ехать на "хромом" "Фиате", заднее колесо которого было повреждено (при падении в яму еще утром 17-го июля) и обмотано веревками, в таком виде он и вернулся в гараж утром 19-го июля.

В тот вечер 18 июля па переезде № 184 "засветилось" и большевистское руководство Екатеринбурга: "Часов в 5-6 вечера в этот же день (18 июля 1928 г. - В.К. ), когда грузовые автомобили уже ушли, около нас остановился один легковой автомобиль он к нам пришел "времянкой". На нем было четверо людей", - рассказал В.Лобухин. Двое из них "пошли по дороге к Коптякам, а когда пришел около 12 часов ночи грузовой автомобиль, в "наш автомобиль село несколько человек (я их совсем не разглядел) и они уехали "времянкой" в город". Что делали на шахте эти двое в течение 4-5 часов, как не "принимали работу" Юровского и не приняли решение о "захоронении" в логу. Вот только кого?

Историки спорят - был ли "мостик из шпал" в прямой видимости от переезда (до него 200 м) или его скрывали деревья? Дорога шла опушкой леса и не надо забывать, что грузовик застрял в логу - место открытое, если и были там деревья в прямой видимости от переезда, надежно укрыть такую массу людей и главное - костер они не могли. Откуда у Юровского могла быть уверенность, что семья Лобухиных спит. Ночью, уже после того, как грузовик застрял, "к моему колодцу подъезжал коробок... Налили они в бочку воды и уехали к логу... Тут мы все полегли спать", - рассказывал Я.Лобухин. Все ли он сообщил Н.А.Соколову, но на снятие повторных показаний у следователя уже не было времени.

Вечером 18-го к переезду стали подъезжать со стороны города дачники, снимавшие в Коптяках квартиры. "В это время (когда к переезду подошел легковой автомобиль - В.К. ) у нашей будки собрались три подводы дачников, которых не пропустили в Коптяки... Они у нас пили чай и ждали, когда можно будет проехать в Коптяки", - рассказал Н.А.Соколову В.Лобухин. Лучшего места для "демонстрации" захоронения не было! В своем "Докладе" Юровский говорит, что "перекопав целый район, они не догадались заглянуть под шпалы. "Догадались" бы: допрос Лобухиных был проведен 10 июля, а 11-го Н.А.Соколов получил секретное предписание Дитерихса выехать из Екатеринбурга и вывезти материалы следствия. Ему просто не хватило времени.

Нет уверенности в том, что в том сейфе, где лежал секретный протокол к пакту Риббентропа-Молотова, не лежит официальный отчет Юровского (1918 г.) и та секретная телеграмма Ленину, полученная им в 12 часов дня 17 июля. Первичным документом "Записки" Юровского является все-таки рукописный текст историка М.Н.Покровского, умелого фальсификатора, предусмотрительно не поставившего дату, оставив "простор" для будущих фальсификаций.

Академик Ю.В.Готье так писал о нем: "Покровский... вот истинно позорное имя в русской истории и позор для школы московских русских историков" (А.А.Чернобаев. Профессор с пикой или три жизни историка М.П.Покровского. М. 1992. С. 5).

В период 1995-2007 гг., судя по обзору документов в книге Л.А.Лыковой, следствием не найдено ни одного нового источника по этой теме. Но известно, что в Екатеринбурге находились консульства США и Великобритании, немецкие агенты, наблюдавшие за ситуацией вокруг Царской семьи, были и разведчики других стран, о чем пишет Ш.МакНил (секретный план спасения Царской Семьи. М. 2006). Репортер-разведчик Карл Аккерман опубликовал в "Нью-Йорк таймс" статью - "Отчет Парфена Домнина", который был передан кем-то консулу США, хранящийся ныне в архиве военной разведки США. Установление авторства этого "Отчета" очень важно, потому что именно из него мир получил первую фальсифицированную версию о событиях в Ипатьевском доме. К.Аккерман также автор книги "По следам большевиков", изданной в Нью-Йорке в 1919 году, указанной в каталоге Кремлевской библиотеки Ленина (кабинет). Прослеживается связь К.Аккермана и М.П.Покровского и в т.н. "банковской схеме", о которой пишет Ш.МакНил.

23 апреля 1919 года английский разведчик майор Пир Гроувз посетил Вдовствующую Императрицу Марию Федоровну, которая в то время находилась на Мальте и заверил, что "ее сыновья живы и представил ей несколько знаков, подтвердивших для нее этот факт" (Ш. МакНил. Указ. соч. С. 139). Это сыграло решающую роль в ее отношении к следователю Н.А.Соколову.

На вопрос - кто отдал приказ убийцам, современное следствие ответило однозначно: Уралоблсовет. Самого постановления не найдено, существуют только телеграммы, одну из которых, написанную на телеграфном бланке, принимают за "постановление Президиума Уралоблсовета о расстреле Николая Романова".

18 июля (около полуночи) на заседании Совнаркома Ленин предоставляет слово "для внеочередного заявления председателя ЦИК тов. Свердлова по приговору Екатеринбургского Совдепа ". "Передергивание" идет на самом высоком уровне: уже не "Президиум", а "Совдеп". Но самого документа о заседании Уралоблсовета или даже его Президиума с датой его проведения, обсуждением и голосованием по этому вопросу нет. Вот что пишет Л.А.Лыкова: "Источниковедческий анализ документов центральных и советских органов позволил сделать следующие выводы:

Во-первых, не состоятельны утверждения исследователей, что Ленин не причастен к расстрелу Царской семьи;

Во-вторых, расстрел Царской семьи - это инициатива не Уралоблсовета, а центральных органов советской власти - СНК и ВЦИК и их руководителей;

В-третьих, не исключено, что Ленин вел прямые переговоры с А.Г.Белобородовым не только 28 апреля, но и 7 июля 1918 г. и позже, поскольку был установлен прямой провод Кремля с Екатеринбургом".

Почему следствие приняло не аргументированный вывод, оно должно ответить суду: ведь решения о расстреле всей Царской Семьи и Ее свиты не найдено, что свидетельствует о том, что оно засекречено и глубоко запрятано. Если бы это было решение УралЧК, то "Центр" "сдал" бы его. 21 июля в Бюллетене "Новости ЧеКа" под грифом "Совершенно секретно" была опубликована телеграмма Дзержинского: "Николай Романов и семья расстреляны в Екатеринбурге по приказу ЦИКа".

Известная шифровка "Передайте Свердлову..." признана следствием подлинной, о чем свидетельствует включение ее в "комплекс источников". Это доказательство того, что задание Свердлова было выполнено. На протяжении многих лет зарубежные историки утверждали, что эта телеграмма - "фальшивка", "защищая" тем самым Свердлова, т.к. понимали, что она доказывает главенство его в решении судьбы Царской Семьи.

Получение Лениным секретной телеграммы в 12 часов дня 17 июля (выводы Л.А.Лыковой о том, что это была та первая телеграмма Президиума Уралоблсовета с открытым текстом, неубедительны) свидетельствует и о его, вместе со Свердловым, ответственности за убийство Царской Семьи.

17 июля 1918 года Ленин "торжествует": на заседании СНК обсуждается "вопрос об установке в Москве 50-ти памятников деятелям отечественной и зарубежной культуры". Докладчиком по этому вопросу был М.Н.Покровский. В числе "28 изречений выдающихся мыслителей, писателей и поэтов" вторым после Цицерона поставлен Г.Гейне, "запечатленный" на стене комнаты убийства в Ипатьевском доме.

По сути, только генетическая идентификация останков в логу возле переезда, на сегодняшний день , является доказательством того, что там были "сокрыты" останки Царской Семьи и Ее свиты. Следователь В.Н.Соловьев взвалил на себя и следствие ношу, посильную только богине истории Клио и не ему суждено поставить точку в преступлении, невиданном еще в истории человечества. Что же касается генетической идентификации, то это особый разговор. Но сразу же удивляет тот факт, что не были проведены исследования останков не членов Царской семьи, тем более, что живы их прямые потомки? Только недоверием к работе исследователей останков можно объяснить нежелание выдать "сафьяновый ларец" с частью вещественных доказательств, в существовании которого нет сомнений.

Первым на решение Генеральной прокуратуры "откликнулся" телеканал RTVi: "хватит будоражить общественность, пора в этом деле поставить точку". Русский народ к этой "общественности ни в 1917 году, ни в 2009 году не имел и не имеет никакого отношения. Вспомним слова Маяковского, обращенные тогда к общественности" (получилось не очень складно): "Закончим, доделаем дело, за которое пал Войков". Единственный "интеллектуал" в той банде убийц (впрочем, в этом от них не отличавшийся: убивать можно по-разному и когда составляешь письма о "заговоре") уверенно заявил: "Мир никогда не узнает, что мы сделали с ними". Оказалось, чтобы "узнать", достаточно было "догадаться заглянуть под шпалы"? Не слишком ли просто!
25.01.2009 г.

Нет, скажем сразу, следствие по делу об убийстве царской семьи не готово пока согласиться с «ритуальной версией» убийства царской семьи, столь близкой радикально-консервативной части православной общественности. Но прогресс, с точки зрения сей публики, налицо: эта версия в СКР уже не отвергается.

Патриарх Кирилл на конференции «Дело об убийстве царской семьи: новые экспертизы и архивные материалы»

«Следствием планируется назначение психолого-исторической экспертизы для разрешения вопроса, связанного в том числе с возможным ритуальным характером убийства членов царской семьи», - сообщила ведущая дело старший следователь по особо важным делам Следственного комитета РФ Марина Молодцова.

Но важны не только сами слова, но и, так сказать, контекст, в котором они прозвучали. Заявление было сделано на конференции «Дело об убийстве царской семьи: новые экспертизы и архивные материалы», прошедшей в понедельник, 27 ноября в Сретенском монастыре с участием патриарха Кирилла.

Ни сама Молодцова, ни ее коллеги не скрывают, что ход следствия, по сути, определяется патриархией: многие экспертизы, мол, проводятся по «просьбе» церкви.

А по большому счету - все. Да и само дело, как рассказал патриарх, выступая на той же конференции, было возобновлено после того, как он в разговоре с президентом «сформулировал условия, при которых церковь могла бы серьезно рассматривать результаты экспертиз».

А именно: 1) весь процесс нужно повторить заново, с самого начала и до конца; 2) церковь не должна наблюдать со стороны - она должна быть включена в этот процесс.

Старший следователь по особо важным делам Следственного комитета РФ Марина Молодцова

Между тем главный вопрос, который ставит перед следствием РПЦ, - даже не подлинность «екатеринбургских останков». Главное, что беспокоит и тревожит: не умучили ли православного государя адепты иного, неправославного культа - по своей религиозной надобности?

Без ответа на этот вопрос церковь отказывается верить в подлинность останков. Ведь, по мнению сторонников «ритуальной» версии, тела Романовых просто не могли остаться целыми. Либо были расчленены, либо сожжены, либо растворены в кислоте. Либо последовательно было совершено и то, и другое, и третье.

Насколько далеко все запущено, в смысле - как далеко зашел процесс популяризации такой трактовки, говорят слова секретаря патриаршей комиссии по изучению результатов исследования останков епископа Егорьевского Тихона (Шевкунова), сказанные на все на той же «сретенской» конференции: «У нас самое серьезное отношение к версии ритуального убийства.

Более того, у значительной части церковной комиссии нет сомнений в том, что это так и было». О том, кто мог совершить этот кровавый ритуал, церковное руководство политкорректно не уточняет. По словам Тихона, убийство царя и его семьи «для многих» имело «ритуальное, символическое наполнение».

Но что не разрешено Юпитеру, то позволено быку: сторонники «ритуальной» версии на нижних этажах церковной вертикали менее склонны к политесу. И дело, увы, не ограничивается маргинальными сетевыми ресурсами.

Скажем, на респектабельной и довольно близкой к патриархии «Русской народной линии» некто Леонид Болотин, представленный как «историк, публицист и общественный деятель», обстоятельно доказывает несостоятельность версии об убийстве Романовых евреями-хасидами. В пользу версии убийства евреями-саддукеями…

Все члены этого общества «Ритуал» - и умеренные, и на всю голову отмороженные - строят свою позицию на том, что следствие и власти в целом так и не ответили, дескать, на волнующий духовенство и паству вопрос.

Речь, естественно, идет о прежнем следствии и прежней власти. А конкретно - о следователе Владимире Соловьеве и правительственной комиссии по изучению вопросов, связанных с исследованием и перезахоронением останков царской семьи, действовавшей в 1993–1997 годах.

Между тем среди материалов последней без труда можно найти доклад Владимира Соловьева «Проверка версии о так называемом «ритуальном убийстве» семьи российского императора Николая II и лиц из его окружения в 1918 году», прочитанный на одном из заседаний комиссии в 1997 году. «Ритуальная» версия разбивается в нем буквально по каждому пункту.

«Можно сделать вывод о том, что принятие решения о расстреле всей царской семьи не было связано с какими-либо религиозными или мистическими мотивами, а в основном с настроением руководства и масс на Урале, - говорится в результирующей части этого документа.

Поводом послужило обострение военной обстановки и близость падения Екатеринбурга. Исполнение приговора также не свидетельствует в пользу «ритуальной» версии… День казни не был приурочен к какому-либо иудейскому религиозному празднику. Порядок казни вырабатывался «коллегиально» уральскими чекистами.

Были предложения о том, чтобы взорвать Романовых гранатами, зарезать их сонными, наконец, расстрелять. Среди лиц, обсуждавших варианты казни, доминировали русские (Медведев, Никулин, Кабанов).

Изучение личных дел участников событий показало, что ни один из них на момент казни не обладал образовательным уровнем, позволяющим ориентироваться в иудейских обычаях, древних языках…»

Череп скелета №4, идентифицированного как останки последнего русского императора

Но, как видим, церковь эти доводы не убедили. Как не убедили и первые результаты возобновленного следствия. Кстати, самой первой экспертизой, назначенной в рамках «перезагруженного» в сентябре прошлого года царского дела, было генетическое сличение черепов императора и императрицы с остальными частями их скелетов.

Как нетрудно догадаться, исследование было проведено по настоятельной просьбе руководства РПЦ, пожелавшего вновь убедиться в том, что головы не были отсечены и заспиртованы.

По информации источников «МК», знакомых с ходом следствия, результаты этой экспертизы были готовы уже в начале октября 2015 года и тогда сообщены церковному руководству. Сенсации не случилось: черепные коробки соответствовали остальным костям.

Под Екатеринбургом были обнаружены «полные комплекты» костей. Но сторонники ритуального убийства не верят ученым и настаивают на подмене останков

Тем не менее церковь и поставленное под ее полный контроль следствие упорно продолжают копать в том же направлении. Что ж, бог в помощь, как говорится.

Но, пожалуй, нелишним будет напомнить изыскателям, что установить ритуальный характер убийства русского царя оказалось непосильной задачей даже для Гитлера и его приспешников.

Для справки: материалы «белогвардейского» следствия по царскому делу, которое вел судебный следователь Николай Соколов, эмигрировавший после победы красных, вернулись в страну весьма интересным путем - они были найдены в Берлине, в рейхсканцелярии.

По имеющимся данным, гитлеровцы, прибрав к рукам соколовские документы, хранившиеся до этого во Франции, намеревались устроить с их помощью грандиозный антисемитский процесс. Но фактуры, похоже, все-таки не хватило.

Впрочем, кто ищет, тот всегда найдет. Были бы желание, энергия и соответствующее настроение вышестоящего начальства.

Андрей КАМАКИН

Фото: patriarchia.ru , rusarchives.ru , wikipedia.org , скриншот с видео

Почти сто лет идёт следствие по делу царской семьи, подобно анекдоту, когда пьяный человек стоит под фонарём и что-то ищёт, к нему обращаются прохожие: - Что потерял? Он отвечает: - Кошелёк! Прохожие: - А где потерял? Человек протягивает руку и говорит: - Вон там в кустах! Прохожие недоумевают: - А почему здесь ищешь? На что человек с ухмылкой отвечает: - А здесь светлее.

В Следственном комитете РФ решили резко повысить статус "царского дела": отныне им занимается большая следственная бригада под началом исполняющего обязанности руководителя управления по расследованию особо важных дел СКР Игоря Краснова.

С момента возбуждения дела №18/123666-93 (19 августа 1993 года) и до последнего времени следствие вел Владимир Соловьев - старший следователь-криминалист Главного управления криминалистики СКР.

Первыми следователями по делу «Царской Семьи» были Малиновский, Намёткин, Сергеев, Кирста, а копировали документы различных следователей - кто мог и хотел. В числе первых снимали копии и составляли дубликаты профессор Томского университета Э. В. Диль; бывший учитель французского языка у детей Царя П. П. Жильяр; корреспондент Лондонской «Таймс» Р. Вильтон, поручик граф Капнист Б. М.

Соколов свои протоколы составлял в двух экземплярах, с документов предшественников снимал двойное количество копий.

Вначале расследование формально делилось на два уголовных дела: о расстреле Царской Семьи и об убийстве Великих Князей в г. Алапаевске. Позднее Соколов разделил материалы на 4 дела, присвоив им номера 20, 21, 22 и 23!

Дело по настольному реестру №20 - 1919 г., значится начатым 7.02.1919 г., и называется об «убийстве Царской Семьи и их слуг», в России находятся 1 и 9 тома. Они охватывают следственную работу с 30.07.1918 г., по 20.01.1919 г., и с 20.07. по 24.10.1920 г.; а дело №20 должно было состоять из 14 томов!

Некоторым утешением служит то, что в архиве Соколова, выставленном в 1990 г., на аукционе «Сотбис», находилось 12 томов, недоставало 2, скорее всего 1 и 9, возвращенных в СССР из Германии в 1945 г.

Дело №21 названо Соколовым: «Об убийстве в ночь на 18.07.1918 г., в Алапаевске Великой Княгини Елизаветы Федоровны, Великого Князя Сергея Михайловича, князей Иоанна Константиновича, Константина Константиновича, Игоря Константиновича, князя Владимира Павловича Палея, состоявших при Августейших особах Федора Семеновича Ремеза и Варвары Яковлевой».

Документы в деле подлинные и представлены первыми экземплярами. Они составили один том и находятся с 1945 г. в России. Основная работа выполнена И. А. Сергеевым и разными чинами.

На долю Н. А. Соколова досталось несколько допросов и осмотр документов. Один том составили материалы дела №23 «Об убийстве в ночь на 13.06.1918 г., в г. Перми В. К. Михаила Александровича и его секретаря Николая Николаевича Джонсона». Производство считается начатым 22.12.1919 г., после выделения материалов из дела №20 в самостоятельное производство.

Но 8.10.1919 г., Соколов вынес постановление о необходимости расследовать исчезновение Михаила Романова в рамках самостоятельного уголовного дела. Это дело тоже с 1945 г. есть в России. Зато в России нет дела №22 «По факту исчезновения Царской Семьи».

25 июля Екатеринбург 1918 г. заняли белочехи и казаки. Сильное волнение росло среди офицерства, когда стало известно, в каком состоянии находится дом Ипатьева, где жила Царская Семья.

Начальник гарнизона генерал-майор Голицын назначил особую комиссию из состава офицеров, преимущественно курсантов Академии Генерального штаба, под председательством полковника Шереховского.

Первый комендант Екатеринбурга, полковник Шереховский, назначил Малиновского начальником команды офицеров, которой поручено было разобраться с находками в районе Ганиной Ямы.

Капитан лейб-гвардии, 2 артиллерийской бригады, Дмитрий Аполлонович Малиновский, родился в Петербурге, участник Первой мировой войны, в мае 1918 г., прибыл в Екатеринбург и поступил на старший курс эвакуированной сюда Академии Генштаба. Из её слушателей сколотил группу готовых помочь ему офицеров и стал собирать сведения о содержании узников в доме Ипатьева. Через доктора Деревенко заполучил план дома, узнал, кто где содержится, получил информацию о смене караулов у Царской Семьи.

Малиновский предлагал либо захватить ДОН при подходе войск Колчака; либо дерзким нападением выкрасть Государя. 29 июля капитан Малиновский получил приказ обследовать район Ганиной Ямы.

30 июля, захватив с собой Шереметьевского, следователя по важнейшим делам Екатеринбургского Окружного Суда А. П. Наметкина, нескольких офицеров, врача Наследника - В. Н. Деревенко и слугу Государя - Т. И. Чемодурова, он выехал туда. Так началось следствие по делу об исчезновении Государя Николая II, Императрицы, Цесаревича и Великих Княжон.

Комиссия Малиновского просуществовала около недели. Но именно она определила район всех последующих следственных действий в Екатеринбурге и его окрестностях. Именно она нашла свидетелей оцепления Коптяковской дороги вокруг Ганиной Ямы красноармейцами.

После того как всем составом офицеры съездили в Коптяки, Шереховский разделил команду на две части. Одна, которую возглавил Малиновский, обследовала дом Ипатьева, другая, руководить которой назначен поручик Шереметьевский, занялась осмотром Ганиной Ямы. При осмотре дома Ипатьева, офицерам группы Малиновского за неделю удалось установить почти все факты, на которые опиралось следствие.

Через год после расследования, Малиновский , в июне 1919 г., показал на допросе следователю Соколову: «В результате моей работы по этому делу у меня сложилось убеждение, что Августейшая семья жива . Мне казалось, что большевики расстреляли в комнате кого-нибудь, чтобы симулировать убийство Августейшей семьи , вывезли ее ночью по дороге на Коптяки, также с целью симуляции убийства, здесь переодели ее в крестьянское платье и затем увезли отсюда куда-либо, а одежду ее сожгли ».

28 июля в штаб чешского генерала Гайды был приглашен А. П. Наметкин, и ему со стороны военных властей, так как гражданская ещё не сформировалась, было предложено заняться расследованием дела о Царской Семье.

Приступив к осмотру Ипатьевского дома, для участия в опознании вещей пригласили доктора Деревенко и старика Чемодурова; в качестве эксперта принимал участие профессор Академии Генштаба генерал-лейтенант Медведев. После осмотра дома Ипатьева 28.07.1918 г., комиссия пошла в дом Попова, где помещалась охранная команда. Но осмотр дома Попова даже не попал в протокол.

Поручик А. Шереметьевский заявил, что скрывался на даче в деревне Коптяки, и от жителей слышал о маневрах красноармейцев 16 - 17 июля в районе урочища «четырех братьев», а крестьянин Алферов нашел там Мальтийский крест. Крест был такой, каким он видел его на одной из Великих Княжон.

Для проверки командующий чешскими частями генерал Гайда направил комиссию из офицеров академии Генштаба и судебного чиновника Наметкина. Их сопровождали придворный врач и камердинер - В. Деревенко и Т. Чемадуров.

Наметкин подписал протокол осмотра от 30 июля еще в качестве и. д. следователя по важнейшим делам Екатеринбургского суда, но уже располагал в тот день формальным предписанием прокурора о «начатии следствия».

30 июля Алексей Павлович Намёткин участвовал в осмотре шахты и костров возле Ганиной Ямы. После которого, Коптяковский крестьянин передал капитану Политковскому огромный бриллиант, признанный Чемодуровым драгоценностью Царицы Александры Фёдоровны.

31 июля Намёткин получил протокол допроса (И. Д. Прокурора Екатеринбургского суда) Кутузовым крестьянина Фёдора Никитича Горшкова о гибели членов Царской семьи. При чем Горшков сам не был очевидцем трагедии, а передал Намёткину содержание своей беседы со следователем Михаилом Владимировичем Томашевским, который тоже ссылался на некое «информированное» лицо.

Намёткин, осматривая дом Ипатьва со 2 по 8 августа, располагал публикациями постановлений Уралсовета и президиума ВЦИК, сообщавшими о расстреле Николая II. Осмотр здания подтвердил известный факт - неожиданного исчезновения его обитателей.

7.08.1918 г., состоялось заседание отделений Екатеринбургского Окружного суда, где неожиданно для прокурора Кутузова, вопреки соглашениям с председателем суда Глассоном, Екатеринбургский Окружной суд, большинством голосов, решил передать «дело об убийстве бывшего Государя Императора Николая II», члену суда Ивану Александровичу Сергееву.

А. П. Наметкин выполняя решение председателя Екатеринбургского Окружного Суда В. Казем-Бека за №45 от 8 августа; требования прокурора Суда Кутузова №195 от 10 августа; повторного требования председателя Екатеринбургского Суда В. Казем-Бека №56 от 12 августа о передаче дела Государя Николая II.

13 августа, А. П. Намёткин передал на 26 пронумерованных листах «царское дело» члену суда И. А. Сергееву, для дальнейшего производства.

Будучи опытнейшим следователем, Наметкин , после осмотра места происшествия заявил, что в Ипатьевском доме произошла имитация казни и что, ни один из членов Царской Семьи там расстрелян не был.

Свои данные он повторил официально в Омске, где на эту тему дал интервью иностранным корреспондентам. Заявив, что у него имеются доказательства того, что Царская Семья не было убита в ночь с 16 на 17 июля, и собирался эти документы обнародовать в скором времени. За это, его заставили передать следствие, а после передачи дела, дом, где он снимал помещение сожгли, что привело к гибели следовательского архива Намёткина.

По взятия Екатеринбурга большевиками, Намёткин был расстрелян (по сообщению Дитерихса). Сергеев нашёл новые улики, противоречащие слухам об убийстве Царя . Несколько свидетелей видели, как Николая II усаживали в вагон, а другой свидетель повторял слова охранника Дома Особого Назначения - Варакушева, мол: «Сука Голощекин все врет, а на самом деле Царская Семья отправлена поездом в Пермь». Нашлись свидетели, видевшие Императрицу и её детей в Перми.

В связи с захватом Белыми войсками Перми, Сергеев через генерала Пепеляева просил задержать: председателя Верх-Исетского Исполкома С. П. Малышкина, военкома П. З. Ермакова (1884+1952), большевиков Н. С. Партина, В. И. Леватных, А. Костоусова, П. С. Медведева, Я. Х. Юровского, имея сведения, что некоторые из них заключены в Пермскую тюрьму и сохранить в настоящее время их жизнь.

Когда по заданию Сергеева, новый начальник угрозыска Екатеринбурга Плешков, направил запрос начальнику тюрьмы от 24.09.1918 г. за № 2077 о доставке на допрос охранника ДОНа А. Н. Комендантова, то получил деликатный ответ об отправке его «в расположение военных властей» - означающее в подобных справках расстрел!

Допросом Медведева Сергеев установил: комендант Юровский, его помощник Никулин, 2 члена следственной комиссии и 7 так называемых «Латышей» получили револьверы системы «Наган». Двенадцатый такой же револьвер Медведев оставил у себя, хотя у него был еще один револьвер, но системы «Маузер».

Пистолетов у участников расстрела не было. А между тем, по оценке специалистов, 22 выстрела оставлены револьверными пулями, и ещё 5 из «Браунинга» и «Кольта». Заключение подкрепляли 4 извлеченные пистолетные пули.

Сергеев обследовал дом Ипатьева с 12 по 14 августа, а 18 и 20 августа организовал изъятие участков пола и обшивки стены из комнаты со следами пуль для экспертизы. Сергеев категорически отрицал причастность Советской власти к убийству Царской Семьи и говорил: «Даже смешно так думать».

В заявлении Герману Бернштейну, репортеру «Нью-Йорк Трибюн», передав папку с документами, Сергеев подтвердил: «По моему убеждению, в доме Ипатьева не были казнены Императрица, Царевич и Великие Княжны ».

Причина смены Сергеева, была в том, что он был сыном крещёного еврея, и его хотел убрать Дитерихс. Сергеев погиб вскоре после интервью с Нью-Йорк Трибюн.

Надворный советник Александр Фёдорович Кирста подключился к делу Государя одновременно со следователем Намёткиным.

А. Ф. Кирста был назначен начальником уголовного розыска после того, как белые войска заняли Екатеринбург. Среди прочих дел Кирста должен был обеспечить розыскные мероприятия по поиску доказательств убийства в Ипатьевском доме. Кирста был опытным юристом и обстоятельства, вскрывшиеся в ходе расследования, очень его насторожили.

Тщательный осмотр Ганиной Ямы показал, что здесь произошло только сжигание одежды узников ДОНа. Следов уничтожения или захоронения тел не обнаружено. Кирста сравнивал находки с нарочито напоказ созданной атмосферой чего-то сверх важного, происходящего здесь (двухдневное оцепление), неизвестно для чего взрываемые в шахтах гранаты, демонстративные поездки в тот район первых лиц Советской власти. И у него возникла мысль, что была устроена демонстрация-симуляция , которая прикрывала что-то действительно происходящее, но не здесь.

Когда войска генерала Пепеляева в декабре 1918 г. заняли Пермь, туда для создания в городе аппарата контрразведки откомандировали чиновников из Екатеринбурга. В их числе оказался и Кирста, назначенный на должность помощника начальника военного контроля 1 Средне-Сибирского корпуса и личное указание генерала Гайды проверить слухи о том, что Царскую Семью вывезли в Пермь. Свои действия Кирста, согласно приказу Гайды, не должен был координировать с Сергеевым, который вёл следствие в Екатеринбурге.

Мать и жена Рафаила Малышева, охранявшего Царскую Семью, допрошенные Кирстой 30 марта, показали, что Малышев охранял Государыню и Великих Княжон, а когда красные войска оставили Пермь, их тоже вывезли.

Достижением военной контрразведки в «Царском деле» явился арест сестры председателя Уральской ЧК Федора Лукоянова, Веры Николаевны Лукояновой-Карнауховой. Она дала очень важные сведения: «Семья Государя вместе с бывшей Государыней были из Екатеринбурга вывезены тем поездом, с которым шел состав с драгоценностями. Среди вагонов с драгоценностями был классный вагон, в котором и находилась царская семья. Этот поезд стоял на Перми 2 и охранялся усиленным караулом. Лично я этот поезд не видела и говорю со слов брата. Брат никогда не говорил мне неправды - то я ему в этом поверила. Из Екатеринбурга мой брат приехал в Пермь после занятия Екатеринбурга Сибирскими войсками. Куда дальше была отправлена царская семья, я не знаю ».

Вскоре приказом сверху, Военному контролю запретили заниматься расследованием судьбы Царской Семьи и велено все материалы передать Соколову. Кирста настаивал, чтобы ему было разрешено участвовать в дальнейшем расследовании, и его активно поддержал товарищ прокурора Пермского Окружного суда Д. Тихомиров, но адмирал А. Ф. Колчак сделал ставку на М. К. Дитерихса.

8.09.1918 г. дежурный при коменданте прапорщик Алексеев попросил Сергеева занять дом Ипатьева для командующего Уральским фронтом чешского генерала Гайды и его штаба. Сергеев известил Председателя Окружного Суда В. Казим-Бека, прокурора суда В. Иорданского и с ними прибыл в дом Ипатьева. Комендант города, чешский капитан Блага веско разъяснил, что здесь распоряжается военная власть, и судебным чинам пришлось перевезти вещдоки и оформить протокол об этом инциденте.

Уместно напомнить маршрут перевоза Императорской четы, из Тобольска со слов Николая Яковлевича Седова, штабс-ротмистра Крымского полка, на допросе его Сергеевым 22.11.1918 г: «Поезд состоял из трёх троек с пулеметами и пулеметчиками, на следующей тройке ехал Государь с комиссаром Яковлевым, за ними следовала тройка с Государыней и В. К. Марией Николаевной, далее тройка с Боткиным и Князем Долгоруковым; в конце п оезда были тройки со служителями и затем с красноармейцами. Поезд с Государём я встретил в д. Дубровно (верстах в 50-60 от Тобольска). Царица узнала меня и осенила меня крестным знамением!

По прибытии в Тобольск я пошел к о. Алексею (Васильеву) и имел разговор с его старшим сыном Дмитрием, по поводу данного мне Б. Н. Соловьевым поручения выдать мне для передачи Соловьеву 10.000 рублей из той суммы денег, которую Васильев должен был привезти из Петрограда. Но денег я никаких не получил и уехал в Тюмень и, по прибытии туда, передал Соловьеву результаты поездки. Соловьев также стал дурно отзываться как об о. Алексее и его сыновьях, называя их «спекулянтами», и утверждая, что у него имеются доказательства их дурных поступков.

Второй раз я прибыл в Тобольск в конце сентября и остановился в квартире у детей профессора Боткина. Из достоверных источников получил сведения о том, что о. Алексей (Васильев) своим знакомым хвастался о том, что у него имеются письма и документы, относящиеся к Государю и имеющие важное значение; были у него, по его словам, и собственноручные письма Государя, переданные мне для отсылки по принадлежности.

И что в числе документов у о. Алексея находится акт об отречении Государя от престола, а также 3 браунинга, из коих один с вензелем Государя, с этим браунингом, по словам о. Алексея, уехал в уезд его сын Александр; маленький браунинг показывал мне сам о. Алексей, он же сам говорил мне, что у него есть винтовка Государя. О. Алексей служит настоятелем Благовещенской церкви; в левом приделе он хранил палаш Цесаревича. Палаш этот о. Алексей мне показывал и вынес именно из левого придела церкви .

Документы, частью хранятся в стене его дома, частью на чердаке дома и в одном из церковных алтарей. По словам о. Алексея часть вещей хранится у бывшего Царского служителя Кирпичникова и у полковника Кобылинского; должен сказать, что о. Алексей (Васильев) находится в явно враждебных отношениях с полковником Кобылинским!

О Кобылинском известно, что он распродавал из дворца некоторые Царские вещи после отъезда Царской Семьи из Тобольска и одновременно у него появились большие деньги.

Из разговора с Васильевым я вынес впечатление, что хранимые им документы он намерен использовать в личных целях. Как офицер полка, шефом коего была Императрица, я по соглашению с некоторыми другими офицерами, преданными Царской Семье, задался целью оказывать заключенному Императору возможную помощь.

Почти всю минувшую зиму я прожил в г. Тюмени, где познакомился с Борисом Николаевичем Соловьевым, женатым на дочери Распутина - Матрене.

Соловьев узнавший как-то о моем появлении в Тюмени, сообщил мне, что он состоит во главе организации, поставившей целью своей деятельности охранение интересов заключенной в Тобольске Царской Семьи. Все сочувствующие задачам и целям указанной организации, должны были явиться к нему, прежде чем приступить к оказанию в той или иной форме помощи Царской Семье ».

Современникам событий был хорошо известен член Госдумы Николай Евгеньевич Марков, с крайне монархическими убеждениями. Штабс-ротмистр Н. Я. Седов был доверенным агентом Н. Е. Маркова. Б. Соловьев вначале проявил показную активность в февральской революции, некоторое время был даже адъютантом председателя Военной Комиссии Комитета Государственной Думы. Однако уже осенью 1917 г., по просьбе Императрицы он женился на дочери Св. Григория Распутина, Матрене.

Соловьев в конце 1918 г., приехал в Тобольск как представитель А. А. Вырубовой. Он доставил крупную денежную сумму и секретное письмо, чем завоевал доверие Царицы. Сергей Марков был давним знакомым Соловьева и в Тюмени они пытались помочь Царской Семье. Матрена Соловьева называла его в дневнике «Серёжей».

Узнав, что Вырубова направляет в Тобольск С. В. Маркова, Н. Е. Марков поручил ему разыскать Седова и известить организацию о проделанной работе. С. Марков 10 марта был в Тобольске и описал свой приезд: «При свечке, после пути я впервые развязал свой узел. Все вещи были в полной исправности. Особенно обрадовало меня, что гиацинт, полученный мною от А. А. Вырубовой и уложенный мною в коробку с папиросами, совсем почти не завял.

Я сделал небольшой пакет и решил его совместно с цветком и портретом покойного А. С. Танеева, а также с письмами, которые я извлек из-под стельки моих ботинок, передать о. Васильеву в первую очередь.

О. Алексей только что вернулся из церкви и сразу же принял меня. После условной фразы, которая мне была сообщена А. А. Вырубовой, о. Алексей понял, что я действительно приехал от нее и что ему меня бояться нечего. Но все же он был как-то обезпокоен моим появлением и я из дальнейшего разговора понял, в чем дело.

Положение Царской Семьи ухудшается с каждым днем ввиду того, что большевики из центра все более начинают обращать внимание на Тобольск. С начала этого месяца на каждого члена Императорской Семьи отпускается по 800 р. в месяц, что, конечно, совершенно недостаточно для мало-мальски приличного Ее содержания.

Пробел в питании пополняется добровольной помощью населения и окрестных жителей. Отношение жителей Тобольска к Их Величествам в огромном большинстве прекрасное, окрестных крестьян тоже. Отношение охраны изменилось к худшему ввиду того, что большая часть ее после начавшейся демобилизации уехала домой и была пополнена новыми солдатами, приехавшими из Петербурга и из Царского Села.

Все же среди охраны есть большое количество солдат, безусловно преданных Их Величествам, благодаря длительной совместной жизни, и на которых, в случае чего, можно положиться. В городе большевицкой власти до сих пор официально не существует. Совет рабочих депутатов особых затруднений Царской Семье не делает.

О Седове у о. Васильева никаких сведений не было. По его мнению, он в Тобольск не приезжал, в противном случае он знал бы об этом от Их Величеств, так как имел свободный доступ в их дом. Об организации Маркова 2-го также не было ничего известно, и он не имеет с ней никакой связи. Б. Н. Соловьев был неделю тому назад в Тобольске, привез белье и теплые вещи для Их Величеств, после чего он уехал в Покровское.

Их Величества и Их Высочества находятся в добром здравии и с истинно христианским смирением переносят все тяготы заточения. Лично он, о. Васильев, был одно время арестован за то, что провозгласил многолетие Их Величествам, но вскоре выпущен и с того времени находится под подозрением и наблюдением. После этого сообщения я понял причину волнения о. Алексея при моем появлении.

В заключение он сказал, что долго в таком положении Их Величества оставаться не могут. Необходимо приступить к решительным действиям, о чем он уже сообщил А. Вырубовой. Необходимо, чтобы в Тобольск приехало небольшое количество верных людей, но главная остановка за материальными средствами, которых вовсе не было, а не имея денежных средств, все предприятие становилось рискованным.

Я заверил о. Васильева, что остановки за верными людьми не будет, что за мной по одиночке и группами в самом непродолжительном времени прибудет в Тобольск и окрестности более, чем нужное количество офицеров.

Я просил о. Васильева передать принесенный пакет Их Величествам вместе с моими верноподданническими чувствами горячей любви и преданности, а также непременном желании, во что бы то ни стало, остаться вблизи Их Величеств».

«В конце нашего разговора в комнату вошел сын о. Васильева, с которым он меня и познакомил. Он произвел на меня очень симпатичное впечатление. Я вышел на улицу, пройдя несколько боковых улиц, очутился неподалеку от губернаторского дома.

В одном из крайних левых окон второго этажа я заметил Великую Княжну Ольгу и Марию Николаевну. Они разговаривали между собой. Я на несколько секунд остановился, но больше никого увидеть не пришлось, и я отправился домой.

Весь остаток дня и весь вечер я провел в писании длиннейшего письма Ее Величеству, в котором описывал происходившее в России, гибель нашего полка в Крыму с перечислением убитых однополчан, о жизни с Ю. А. Ден в Белецковке, последние известия о А. Вырубовой, а также о своем свидании с графом Келлером. Кроме того я умолял Ее Величество мужаться и не безпокоиться, Их не забыли и не забывают, «тант Ивет», под каким наименованием знала Ее Величество о Маркове II-м как о главе организации, еще с лета 1917 г., лихорадочно работает, все налаживается, и скоро Их Величества увидят в Тобольске не только меня.

Вечером я не выдержал и отправился еще раз к о. Васильеву и передал его сыну письмо, написанное мной Ее Величеству. Когда я вернулся домой, часы потянулись томительно долго. Ночь была невыносима, и только когда настало утро, я почувствовал себя окрепшим. С трудом я дождался конца длинной великопостной службы.

Когда почти вся публика вышла из церкви, я увидел о. Васильева, знаком приглашавшего меня войти в алтарь. Когда я вошел и мы поздоровались, он дрогнувшим голосом в самых теплых и сердечных выражениях передал мне глубокую благодарность Их Величеств за мой приезд и при этом передал мне от имени Ее Величества благословение в виде иконки св. Иоанна Тобольского с одной стороны, а с другой - с изображением Абалацкой Божией Матери, молитвенник с собственноручной надписью Ее Величества:

Маленькому М. благословение от Ш., и в подарок от Их Величеств большой мундштук мамонтовой кости. Передавая его мне, о. Алексей прибавил:

«Ее Величество не знала, что вам подарить, но потом, достав мундштук, сказала: Он наверное, курит, я ему вот его и подарю. Когда будет курить, будет чаще меня вспоминать.»

Кроме того, о. Васильев передал мне еще один маленький мундштук мамонтовой кости и открытку собственной Ее Величества работы: наверху ангел, исполненный акварелью, а в середине церковнославянскими буквами надпись:

«Господи, пошли благодать Твою в помощь мне, да прославлю Имя Твое Святое», - с просьбой передать эти вещи А. Вырубовой.

Совместно с вещами он передал мне также письмо Ее Величества ко мне. Я был до того безумно счастлив, что не мог и слова благодарности сказать.

О. Васильев дал мне успокоиться и продолжал:

Ее Величество считает, что вам не безопасно оставаться в Тобольске, потому что вас легко могут опознать, как полковник Кобылинский, так и его знакомая, Битнер. Ведь они вас знают по Царскому Селу еще. Неправда ли?

Я ответил утвердительно.

И потому Ее Величество вас просит как можно скорее уехать из Тобольска в Покровское к Борису Николаевичу Соловьеву и временно остаться у него.

В этот момент в церковь пришел камердинер Их Величеств Волков (это был служитель Кирпичников, как я впоследствии узнал), который вошел в алтарь и еще раз со слезами на глазах передал мне благодарность Их Величеств и Их Высочеств за приезд и за привезенные подарки. Он же передал мне, что Государыня заплакала, когда узнала о несчастии, случившемся с Ее полком. Затем он передал мне, что Их Величества обязательно желают меня видеть, хотя бы из окон, что он за этим и послан в церковь, чтобы идти впереди меня, так как Их Величества могут меня не узнать в штатском.

Попрощавшись и получив благословение от о. Алексея и передав Кирпичникову пакет, в который были завернуты оставшиеся еще у меня книги, я за ним вышел из церкви».

«Еще издали я увидел Их Величеств и Их Высочеств в находившихся рядом с балконом окнах второго этажа. Государь стоял рядом с балконной дверью, рядом в окне на подоконнике сидел Наследник. За ним, обняв Его за талию стояла Ее Величество. Рядом с Наследником сидела Великая Княжна Анастасия Николаевна.

Рядом с Государыней стояла Великая Княжна Мария Николаевна, а за Государыней и Великой Княжной Марией стояли, вероятно, на чем-то высоком Великие Княжны Ольга и Татьяна.

Не доходя шагов двадцать до угла дома, я остановился и для того, чтобы выждать время, сначала достал только что полученный мундштук, потом стал искать в карманах портсигар и спички. Их Величества и Их Высочества сразу узнали меня, и я заметил, что они с трудом сдерживались от смеха, до того я был комичен в своем долгополом штатском осеннем пальто и в своей шапке петербургского лабазника.

Когда я после долгих усилий, затягивая время, пристроил свою папиросу к мундштуку, а потом поднял голову и закурил, я увидел, как Ее Величество едва заметно кивнула мне головой, а Наследник с видимым любопытством оглядывал меня с головы до ног и что-то говорил Государыне.

Во мне все клокотало и нервные спазмы сжимали горло. Мне стоило огромных усилий, чтобы не показать своего волнения и сдержать готовые сорваться рыдания.

Постояв еще немного на углу, я медленно-медленно пошел вдоль фасада. Их Величества и Их Высочества стали переходить от окна к окну.

Дойдя до конца дома, я повернул обратно, все время не спуская глаз с окон.

Когда я дошел снова до угла, навстречу мне попался извозчик. Я остановил его, сел в санки и снова проехал мимо дома. Я приказал ему ехать в конец улицы, где находился колбасный магазин. Сделавши закупки в магазине, я демонстративно положил большой пакет себе на колени, приказал извозчику ехать прямо мимо дома к себе в гостиницу.

Их Величества, видимо, поняли мой маневр и, когда я проезжал, Они все еще были в окнах. Но это уже был один только ми г.Я успел уловить еще легкий кивок головы Государыни, и губернаторский дом скрылся за поворотом из моих глаз.

Я был безумно счастлив, что увидел Их Величества, что заветное мое желание исполнилось, что я сдержал данную себе в ту достопамятную ночь, когда Их перевозили из Царского Села в эти края, клятву в том, что я доеду, во что бы то ни стало, до Их нового местопребывания, но в то же время я был до глубины души потрясен безпомощностью Их и своего положения. Этого дня я никогда не забуду.

Это был день когда я последний раз видел Их Величества, Людей, Которых я боготворил и боготворю, Которым верно служил и ради Которых когда угодно, не задумываясь, готов отдать свою жизнь!

Через два часа готовая тройка, исполняя волю Ее Величества, увозила меня в Покровское. 10-го марта в 11 часов 5 минут вечера приехал я в Тобольск, и в 4 часа дня 12 марта пришлось мне его покинуть.

Не думал я тогда, что более не суждено мне будет в него вернуться.

«Сердечно тронуты Вашим приездом и очень благодарны за подарки. Большой мундштук Вам, маленький Ю. А., открытка А. А. Еще раз спасибо, что Нас не забыли. Храни Господь! Искренний привет от Ш».

В сотый раз перечитывал я эти священные для меня строки, полученные от Государыни, сидя в санях, мчавших меня по знакомой дороге. На этот раз я не обращал уже внимания на красоты природы, мелькавшие перед моими глазами. Я весь находился под впечатлением только что пережитого и только одна мысль упорно сверлила мозг: - А что же будет дальше? Ответа ясного я не находил. Оставалось верить, что Соловьев, как более меня ориентированный в создавшейся обстановке, должен найти какой-либо выход».

Соловьев обрисовал мне положение Царской Семьи в следующем виде. С октября месяца прошлого года, когда он впервые приехал в Тобольск и передал Их Величествам первые вещи, полученные от А. Вырубовой, положение Их сильно изменилось».

«После увольнения комиссара Макарова, человека, несмотря на революционный стаж, очень благожелательно настроенного к Царской Семье, а случилось это из-за опрометчивости и легкомыслия М. С. Хитрово, задержанной в Тобольске.

Сразу же после ее приезда, на его место был прислан некто Панкратов, бывший политический ссыльный, человек мало энергичный, который сразу же стушевался перед «отрядным комитетом», который не преминул зажать всю власть над Царственными Узниками в свои лапы.

Его помощником стал Никольский, типичный прапорщик революционного времени, с ухватками митингового оратора, хам по манерам и по происхождению. Касательства к жизни заключенных он не имел никакого, а проводил время среди солдат отряда, найдя в них достойное себе общество. О Кобылинском Борис Николаевич был неопределенного мнения.

Трудно себе представить, чтобы кадровый гвардейский офицер мог занять, благодаря своим революционным убеждениям, должность подобную той, которую он занимал. С другой же стороны, не было никаких данных, которые давали бы возможность думать, что он занял таковую по поручению одной из правых организаций.

По отношению Их Величеств Кобылинский держал себя корректно и весьма сдержанно. Отношение к нему Их Величеств было недоверчивым и тоже сдержанным. Достаточной силы воли в нем не замечалось и никакого особого влияния на комитет, не говоря даже о власти над ним, он не имел. Битнер была принята Их Величествами, имела доступ в дом и давала даже уроки Великим Княжнам и Наследнику.

Держала она себя так же, как и Кобылинский, замкнуто и неопределенно. Во всяком случае, убеждением Бориса Николаевича было то, что если наступит момент освобождения Царской Семьи, то Кобылинский препятствий к этому чинить не будет, но сам для этого ничего не сделает.

Отряд состоял из 150 человек при пулеметах и 8-ми офицерах, не считая Кобылинского. Солдаты были набраны из запасного батальона 1-го, 2-го и 4-го Стрелковых полков; все это были старые солдаты, побывавшие на фронте, георгиевские кавалеры. Среди них сразу же обнаружились солдаты, вполне лояльно относившиеся к Их Величествам, а глядя на них, и другие солдаты, вследствие долгой и близкой жизни при Их Величествах, переменили свою ухарски-революционную физиономию.

Из восьми офицеров надежными можно было считать двух. Словом, конъюнктура для создания побега Их Величеств до большевицкого переворота, если и не была блестящей, то, во всяком случае, более или менее благоприятной.

С момента же перехода власти в руки большевиков положение резко изменилось к худшему. В Тобольск стали проскакивать телеграммы из Петербурга, которыми советские власти стали корректировать жизнь Их Величеств, а «отряд» переизбрал председателя комитета, которого и послал в Петербург.

Избран был подпрапорщик Матвеев, полуграмотный субъект, вернувшийся из «красной столицы», исполненный большевицкой благодати и уже в чине прапорщика! По его заявлению он был произведен в офицеры самим Лениным. Лучше он от этого не сделался, а напротив, перевел всю свиту в губернаторский дом, где и без того Их Величества жили в страшной тесноте, и, что хуже всего, ограничил питание Их Величеств до крайности.

Вопрос питания вообще стал очень острым. Борис Николаевич до сего дня различными способами передал Их Величествам 50.000 руб., из коих часть была из личных его денег и денег его жены, а другая была передана ему А. Вырубовой. Кроме этого, некоторые тобольские купцы материально помогали Их Величествам. Население относилось к нужде Их Величеств крайне отзывчиво и помогало, как могло, продуктами.

Епископ Гермоген и монастыри тоже посильно приходили на помощь Заключенным, стараясь, как можно, больше облегчить жизнь несчастным Страдальцам. Очень повредило Их Величествам неожиданное выступление во время Рождественских праздников в Благовещенской церкви о. Васильева».

«Его арестовали, но вскоре выпустили, и для него из этого большой беды не вышло, говорил мне Борис Николаевич, но Их Величествам он безусловно, повредил так же, как напортила своей легкомысленностью М. Хитрово в августе.

Их перестали пускать в церковь, стали относиться подозрительно. Матвеев и приехавшие на смену уехавшим старым солдатам, распущенные солдаты более молодых сроков стали видеть в этом необдуманном выступлении скрытую контрреволюцию!

Несмотря на то, что охрана Их Величеств, благодаря приезду новых солдат, потерпела существенные изменения, Борис Николаевич сообщил мне, что среди них наберется 30 человек, на которых можно положиться и быть уверенными, что они окажут содействие при освобождении Царской Семьи из заключения.

После ознакомления меня со создавшейся обстановкой Соловьев перешел к изложению плана возможного спасения Заключенных. По всем имеющимся у Соловьева данным, никакой концентрации верных Их Величествам людей в районе Тобольска не было. Наиболее реальную помощь путем присылки необходимых вещей и облегчения безконтрольного сообщения с внешним миром, оказала Их Величествам А. Вырубова. Связь между Тобольском и Петербургом она поддерживала как через Соловьева лично, так еще через несколько лиц. Лично Соловьеву удалось на месте сделать следующее:

1) Твердо установить тайную связь с Заключенными.

2) Образовать в Тобольске и в ближайшем к нему районе группу верных людей.

3) По всей линии от Тобольска до Тюмени на расстоянии, равном перегонам ямщиков, установить ряд определенных пунктов с верными и надежными людьми, через которых пересылается корреспонденция и мелкие вещи из Тобольска до Тюмени.

4) Удалось установить после больших трудов постоянный и верный контроль над почтово-телеграфными сообщениями как «отряда», так и Совдепа.

Кроме того, и Тюменская почтово-телеграфная станция была у него под наблюдением, так что даже шифрованные телеграммы Тюменского совета не были для него тайной.

5) Наконец, посильная материальная помощь Бориса Николаевича.

Моими рассказами о положении Петербургской организации, возглавляемой Марковым II, и о ее безденежье Соловьев был поражен. Когда я рассказал ему, что тот требовал денег у А. Вырубовой, открыто говоря ей, что денег организация не имеет.

Он мне резонно ответил: - «Я этого никак понять не могу. Из ваших слов следует, что организация зародилась чуть ли не с мая месяца прошлого года, то есть почти год без малого, и за этот промежуток времени Марков 2-й не смог собрать достаточных средств и мо г. по вашим словам, выслать в эти места только одного Седова! Какое же он имел право бросать обвинения А. Вырубовой в ее ничегонеделании в этом направлении? Я могу удостоверить, что она сделала все. Что было в ее силах и возможности»!

На это я ответил Борису Николаевичу, что мне самому не понятно, как Марков 2-й не мог до сего дня обезпечить организацию деньгами принимая во внимание, что в его распоряжении было лето и осень, вплоть до октября, когда банки работали исправно. Единственно, остается предположить, что имя его не популярно в тех кругах, которые желали бы материально помочь Императорской Семье.

Не найдя средств для исполнения своей заветной цели, поездки в эти края, в своей организации, я нашел их у А. Вырубовой, за что ей до конца своих дней буду благодарен. Я приехал сюда и готов голову сложить ради пользы Их Величеств. Из разговора с Борисом Николаевичем я понял, что он сильно рассчитывал на помощь некоторых московских кругов, для связи с которыми в ближайшие дни поедет сын о. Васильева».

А вот рассказ Соловьева о Тобольске: «Рано утром нас разбудил колокольный звон, так как было воскресенье, и, торопливо приведя себя в порядок мы отправились к обедне в соборе, где как раз Литургию служил Епископ Гермоген, злой враг моего покойного тестя. Епископ Гермоген отлично знал меня с детства и очень любил меня» .

Сергей Желенков, продолжение следует

У Цесаревича Алексея было еще ружье, изготовленное Тульским Императорским заводом, в единственном экземпляре, о чём было написано золотом буквами на инкрустированном прикладе. В 2000 г. из-за этого ружья был убит коллекционер в Нижнем Новгороде бывшим участковым после приезда милиции пропало не только ружьё, но и футляр с бриллиантами! У этого коллекционера, в бытность Управляющим делами Президента, был Павел Павлович Бородин и предлагал, за большую сумму, выкупить это ружьё или передать в музей, но получил отказ.

Как уже сообщалось, по благословению Святейшего Патриарха Кирилла в Следственный комитет Российской Федерацией был направлен запрос с просьбой в порядке исключения разрешить публикацию результатов экспертиз из числа тех, которые уже завершены на сегодняшний день по делу № 252/404516-15 об убийстве членов Российского Императорского дома в 1918–1919 гг. Согласно российскому законодательству, эксперты по уголовному преступлению дают подписку о неразглашении результатов экспертиз до закрытия следственного дела.

На сегодняшний день разрешение от Следственного комитета на обнародование результатов завершенных экспертиз получено. От лица председателя и членов Церковной комиссии по изучению результатов исследования останков, найденных под Екатеринбургом, благодарим за понимание и поддержку председателя Следственного комитета РФ Александра Ивановича Бастрыкина и его первого заместителя Игоря Викторовича Краснова, который руководит данным следствием.

Итак, сегодня мы публикуем:

• вопросы, поставленные следствию и экспертным группам Следственным комитетом РФ, экспертами и представителями православной общественности;

Вопросы, поставленные следствию и экспертным группам
Следственным комитетом РФ,
экспертами и представителями православной общественности
по делу № 252/404516-15 об убийстве
членов Российского Императорского дома в 1918–1919 годах

Вопросы Следственного комитета

1. Какие подлинные документы свидетельствуют об отречении императора Николая II и великого князя Михаила Николаевича Романова от престола?

2. В каких документах органов центральной власти и высших партийных органов Всероссийской коммунистической партии (большевиков) и ВЧК в период с 7 ноября 1917 года (25 октября 1917 года по старому стилю) по 17 июля 1918 года имеется информация о содержании под стражей членов Царской семьи и лиц из их окружения?

3. Сохранились ли документы ВЧК, связанные с пребыванием семьи Николая II на Урале?

4. Имеются ли документы, свидетельствующие о подготовке центральной властью судебного процесса над семьей бывшего императора Николая II и лицами из их ближайшего окружения?

5. В каких документах имеются данные о содержании семьи Николая II под стражей в г. Тобольске с 7 ноября 1917 года (25 октября 1917 года по старому стилю) до отъезда в Екатеринбург?

6. В каких документах имеется информация об инициативе перевода семьи Николая II из г. Тобольска в иные места?

7. Какие документы свидетельствуют о миссии чрезвычайного комиссара ВЦИК К. А. Мячина (В. В. Яковлева, К. А. Стояновича) по перевозу части Царской семьи и лиц из их окружения из г. Тобольска в Екатеринбург в марте 1918 года? В каких документах отражена реакция властных и партийных органов Урала и Сибири на результаты действий К. А. Мячина?

8. Имеются ли документы, свидетельствующие о намерении органов власти Урала уничтожить членов Царской семьи и лиц из их окружения во время переезда из г. Тобольска в Екатеринбург в апреле 1918 года?

9. Какие документы свидетельствуют о перевозе членов Царской семьи и слуг под руководством П. Д. Хохрякова из г. Тобольска в Екатеринбург в мае 1918 года?

10. В каких документах партийных органов, органов советской власти Урала и УралЧК содержатся данные о пребывании Царской семьи и лиц из ее окружения в Сибири и на Урале до момента решения вопроса о расстреле?

11. Сохранились ли архивы органов советской власти, УралЧК и партийных органов Урала в период с ноября 1917 года по сентябрь 1918 года, если да, где они находятся?

12. Имеются ли документы, свидетельствующие о попытке органов советской власти Урала и УралЧК дезинформировать членов Царской семьи относительно наличия монархически настроенного подполья в Екатеринбурге?

13. Имеются ли документы, свидетельствующие об инициативе высших органов большевистской партии и советской власти в расстреле Царской семьи и лиц из их окружения?

14. В каких документах отражена позиция партийных органов, органов советской власти Урала и УралЧК относительно решения вопроса о расстреле Царской семьи?

15. Имеются ли документы, в которых указаны сведения о подготовке расстрела и расстреле семьи бывшего императора Николая II и лиц из его окружения? Кто из участников расстрела установлен согласно сохранившимся документам?

16. В каких документах, принадлежащих участникам событий, описываются перемещения и манипуляции с трупами членов Царской семьи и слуг после расстрела, попытки их сокрытия и уничтожения? Имеются ли документы, свидетельствующие о захоронении девяти трупов и попытке сожжения двух трупов?

17. Имеются ли документы о судьбе царских ценностей, имевшихся у Романовых в момент их переезда из г. Тобольска в Екатеринбург?

18. Имеются ли мемуарные документы лиц, участвовавших в расстреле и захоронении Царской семьи, а также лиц их числа близко знавших этих лиц или являвшихся участниками указанных событий?

19. Имеются ли на территории Российской Федерации документы, свидетельствующие о производстве следствия о расстреле Царской семьи и лиц из их окружения, проводившегося с 30 июля 1918 года следователем по важнейшим делам Екатеринбургского окружного суда А. П. Наметкиным, а затем продолженного членом Екатеринбургского окружного суда И. А. Сергеевым и судебным следователем по особо важным делам при Омском окружном суде Н. А. Соколовым?

20. Имеется ли частная переписка участников расследования обстоятельств гибели Царской семьи, содержащая данные о гибели и захоронении?

21. Имеются ли документы, свидетельствующие о спасении от расстрела членов Царской семьи?

22. Имеются ли документы, содержащие различные версии о гибели, захоронении или уничтожении Царской семьи?

23. Имеются ли документы об истории хранения вещественных доказательств, обнаруженных в ходе «белогвардейского» следствия по указанному факту?

24. Имеются ли документы о вскрытии захоронения Царской семьи и лиц из окружения в период с 1918 по 1977 год?

25. Какие документы входят в материалы проверки, проведенной ЦК КПСС по заявлению участников расстрела Царской семьи М. М. Медведева-Кудрина на имя Н. С. Хрущева?

26. Имеются ли достоверные данные об исторических источниках, связанных с расстрелом Царской семьи и исчезнувших по различным причинам?

27. Какова историческая достоверность материалов расследования, проведенного судебным следователем Н. А. Соколовым, имеющихся в распоряжении Следственного комитета Российской Федерации?

28. Какова историческая достоверность воспоминаний участников и свидетелей расстрела Царской семьи и ее слуг, имеющихся в распоряжении следствия?

29. Какова историческая достоверность имеющихся сведений о спасении членов Царской семьи?

По всем указанным вопросам необходимо выяснить: какова история происхождения документов, в каких архивах, музеях, частных собраниях или иных местах они содержатся, в какие собрания документов входят, какова их историческая достоверность?

Вопросы экспертных групп

Антропологическая экспертиза

1. Провести новую антропологическую экспертизу «Екатеринбургских останков». Обратить внимание на следы пулевых, рубленых и колотых ранений. Необходимо поднять архивы Царской семьи относительно переломов, трещин, ушибов и других повреждений, которые могли оставить следы.
2. Дать ответ о причине отсутствия трех шейных позвонков у скелета № 4, а также части костей у этого и других скелетов.
3. Провести томографическое исследование черепа № 4. В частности, необходимо выяснить: имеется ли на черепе след от удара саблей, который был нанесен будущему императору в Японии в 1891 году.
4. Необходимо поднять архивы стоматологов Царской семьи и сравнить их данные с тем, что наблюдается на «Екатеринбургских останках».
5. Произвести антропологическое исследование предполагаемых костей царевича Алексия и великой княжны Марии (70 грамм костных останков, найденных, по утверждению следствия, в Поросенковом логу).

Криминалистическая экспертиза

1. Провести почвоведческую экспертизу Поросенкова лога, выяснив специфику разложения тел в такого рода почвах.
2. Получить заключение об особенностях действия серной кислоты на ткани человеческого тела и о количестве горючих материалов (дров, керосина), необходимых для уничтожения 11 человеческих тел в условиях, известных по описанию убийства Царской семьи.
3. Провести криптографическую экспертизу надписей в Ипатьевском доме.
4. Провести экспертизу, о вероятности ритуального убийства Царской семьи.
5. Мог ли факт пропажи кроватей из дома Ипатьева (если он имел место) быть связан с ритуальным характером убийства Царской семьи?

Историческая экспертиза

1. Поднять документы по переговорам Ленина с органами советской власти Урала и УралЧК в период с апреля 1918 года и до сокрытия тел членов Царской семьи.
2. Какие убедительные доказательства смерти Николая II были представлены руководству советской России?
3. Существуют ли документы о нахождении в Кремле сосуда с головой императора Николая II, как утверждается в ряде воспоминаний?
4. Какие документы, связанные с расстрелом Царской семьи, хранятся в екатеринбургских архивах?
5. Необходимо получить подробное заключение касательно «Записки Юровского» - сколько существует версий этой записки, происхождение двух последних абзацев записки, написанных академиком Покровским. Провести почерковедческую экспертизу.
6. Поднять оригинал воспоминаний Юровского, опубликованный в журнале «Источник».
7. Имеются ли факты, касающиеся убийства Царской семьи, в письме Юровского Сталину во второй половине 1930-х годов из Кремлевской больницы?
8. Поднять письмо сына М. М. Медведва-Кудрина к Н. С. Хрущеву (1964 года), к которому был приложен план местности, где находится захоронение.
9. Существуют ли дневники Авдонина о поисках в Поросенковом логе в 1979 году?
10. Составить таблицу расхождений между воспоминаниями Авдонина и Рябова.
11. Получить показания М. С. Горбачева, бывшего генерального секретаря ЦК КПСС, о том, было ли заинтересовано руководство СССР в закрытии вопроса об убийстве Царской семьи?
12. Каковы были причины отказа следствия 1993 года от основных выводов, сделанных следствием 1918–1922 годов?
13. Запросить у следователя В. Н. Соловьева акты приема-передачи останков при проведении исследований в 1993 году.
14. Соответствует ли действительности утверждение петербургского криминалиста В. Л. Попова о том, что в морге Военно-медицинской академии уже после повторного захоронения останков великого князя Георгия Александровича, эксгумированных для генетической экспертизы в 1993 году, находилась коробка с костными фрагментами из захоронения великого князя Георгия Александровича? По утверждению В. Л. Попова, эти фрагменты видел он сам и нынешний заместитель начальника судмедэкспертизы Исаков.
15. Какие имеются документы, касающиеся передачи арестованных Временным правительством членов Царской семьи под охрану большевиков после Октябрьского переворота?
16. Есть сведения о некоей экспертизе Мейпелза, которая сообщает о том, что черепа рубили лопатами. Была ли в действительности такая экспертиза?
17. Какова история обнаружения в Поросенковом логу 70 грамм костных останков, приписываемых страстотерпцам цесаревичу Алексию и великой княжне Марии?

Вопросы к Русской Православной Церкви Заграницей

1. Существуют сведения, что РПЦЗ предоставляла на экспертизу палец великой княгини Елизаветы Федоровны. Экспертиза показала несоответствия генома Елисаветы Федоровны с геномом предполагаемой «Александры Федоровны». Так ли это на самом деле?
2. Существуют сведения, что в Брюсселе и США хранятся останки и личные вещи Царской семьи, вывезенные следователем Соколовым (в «синей шкатулке»). Так ли это на самом деле?

Вопросы, которые необходимо решить
с зарубежными архивами и фондами

1. Запросить результаты генетических исследований в Японии (результаты генетика Нагая).
2. Поднять личные фонды Ростроповича, касающиеся Царской семьи.
3. Запросить переписку следователя Соколова с великим князем Кириллом Владимировичем.
4. Запросить архивы Франции касательно документов, относящихся к убийству следователя Соколова в Париже в 1925 году.
5. Запросить внука следователя Соколова касательно оригинала рукописи книги о гибели Царской семьи на французском языке.
6. Запросить государственный архив Дании касательно документов, относящихся к гибели Царской семьи.
7. Запросить архив Форда касательно документов, относящихся к гибели Царской семьи.

Вопросы следствию по «Екатеринбургским останкам»
от представителей патриотической общественности,
много лет занимающихся темой убийства Царской семьи

Первый . Согласно версии современного следствия, машина с телами убиенных, шедшая с Ганиной Ямы, застряла в Поросенковом логу, и на этом месте убийцы решили сделать могилу. Производился ли следствием эксперимент: какое количество почвы над общей поверхностью земли могло образоваться в случае помещения в могилу тел 9 взрослых людей - с учетом, что сверху были уложены шпалы? Поскольку возвышенности над могильником не было, куда могли эту землю спрятать убийцы, учитывая, что могилу рыли ночью? Почему не заметили эти груды свежей земли приезжавшие вскоре после убийства на Ганину Яму офицеры и следователь Наметкин?

Второй . Какие есть основания утверждать, что могила под мостиком из шпал сделана именно в 17 июля 1918 года, а не позже, в августе-сентябре 1919-го или, скажем, в 1920 году, либо значительно позже?

Третий . Известно, что было выписано большое количество спирта, что стало одним из косвенных подтверждений версии об отчленении голов государя и наследника для демонстрации их советским главарям. Есть ли иное объяснение расходования спирта?

Четвертый . М. К. Дитерихс пишет: «Исаак Голощекин выехал из Екатеринбурга в отдельном вагоне-салоне поздно вечером 19 июля и направился прямо в Москву. Он ехал тем специальным курьером, о котором Белобородов сообщал Янкелю Свердлову в разговоре по прямому проводу и который вез “документы”, интересовавшие Янкеля Свердлова. Он вез с собой в салоне три очень тяжелых, не по объему, ящика. Это не были сундуки или чемоданы из числа тех царских, в которые Янкель Юровский с Никулиным после совершения убийства упаковали разграбленные и похищенные ими из дома Ипатьева вещи Царской Семьи. Это были самые обыкновенные дощатые, укупорочные ящики, забитые гвоздями и увязанные веревками, которым, не касаясь содержимого в них, совсем было не место в салоне. Здесь же, конечно, они бросались в глаза и не могли не привлечь к себе внимания спутников Исаака Голощекина, сопровождавших чинов охраны и поездной прислуги. Исаак Голощекин заметил это и интересовавшимся поспешил пояснить, что он везет в этих ящиках образцы артиллерийских снарядов для Путиловского завода .

В Москве Исаак Голощекин забрал ящики, уехал к Янкелю Свердлову и пять дней жил у него, не возвращаясь в вагон. С его пребыванием в Москве среди мелких служащих совнаркома, преимущественно из числа тех американских эмигрантов, с которыми так хорошо была знакома русская военная статистика, распространился слух, что Исаак Голощекин привез в спирте головы бывшего Царя и Членов его Семьи, а один более пессимистически смотревший на прочность советской власти в России, потирая руки, говорил: “Ну, теперь во всяком случае жизнь обеспечена; поедем в Америку и будем демонстрировать в кинематографах головы Романовых ”. Конечно, такой взгляд на обеспеченную будущность мог быть следствием только слухов и досужей молвы, но, как выразился сподвижник и сотрудник Исаака Голощекина и Янкеля Юровского, доктор Сакович: “Я не верю в расстрел бывшего Государя, но, сталкиваясь с Голощекиным и Юровским, я могу допустить, что, не считаясь ни с чем, они - циники до мозга костей - могли совершить любую гнусность ”. Отчего бы эти “циники” не могли совершить и другой гнусности, как совершили первую, и привезти в ящиках Исаака Голощекина головы христианских мучеников Царской Семьи как неоспоримое доказательство факта совершенного убийства. Какие документы, в прямом значении слова, и с какой целью могли бы интересовать Янкеля Свердлова, Нахамкеса и Бронштейна? Документы о заговоре? Но их, как известно, не было, как и не было и заговора. Дневники Государя? Но советская власть могла располагать ими и без убийства. Белобородов же в разговоре говорит иносказательно об интересующих документах, ставя их в тесную связь с совершенным преступлением. Какие же это могли быть “документы” в действительности, и были ли это “документы” в прямом смысле слова?

Исаак Голощекин провел в Москве пять беспокойных дней; вдохновителям и вдохновляемым главарям советской власти надо было обдумать и решить, что делать, если преступление случайно обнаружится и подымется шум, а особенно за границей, так как теперь советская власть уже начинала интересоваться вопросом: “что скажут за границей”, ибо мечтала раздвигать рамки исповедуемого интернационала… Через пять дней Исаак Голощекин с четырьмя новыми спутниками вернулся в вагон-салон и поехал с ними в Петроград. Ящиков при нем уже не было. В пути были разговоры и о Царской Семье, причем Исаак Голощекин говорил спутникам, что “теперь дело с Царицей улажено ”, но особенно по этому поводу не распространялся, так что подслушивавшему удалось еще только услыхать, что тело бывшего Царя было сожжено ».

4.1. Изучало ли следствие обстоятельства пребывания И. Голощекина в Москве в гостях у Я. М. Свердлова примерно 21–26 июля 1918 года, а вместе с тем хронологию действий и контактов Я. М. Свердлова в эти дни?

4.2. Изучались ли кадровые списки сотрудников Исполнительного комитета и Совнаркома во второй половине июля – начале августа 1918 года на предмет выявления среди них реэмигрантов из САСШ, о которых пишет М. К. Дитерихс?

4.3. Какова версия современного следствия о содержимом трех ящиков, которые И. Голощекин под постоянным личным надзором в пути доставил из Екатеринбурга на квартиру Я. М. Свердлова в Москве?

4.4. Почему на основании разговоров И. Голощекина и четырех спутников, которые 26 июля 1918 года или около этой даты сопровождали его на пути из Москвы в Петроград, информатор М. К. Дитерихса сообщал, что ему довелось «услыхать, что тело бывшего Царя было сожжено»? Ведь информация о возможном сожжении царя и царственных мучеников от следствия Н. А. Соколова могла быть доступна общественности не раньше поздней весны 1919 года, когда следователь стал склоняться к такой версии на основании изучения им Ганиной Ямы (до схода снега весной 1919 года следственные действия в урочище были невозможны). До того ни Наметкин, ни Сергеев такой версии не рассматривали.

Пятый . Кто и с какой целью написал на стене подвала Ипатьевского дома четверостишие из стихотворения Г. Гейне о царе Валтасаре? Проводится ли современным следствием исследование всех кощунственных граффити, которые были зафиксированы следствием Н. А. Соколова на стенах Ипатьевского дома?

Шестой . Есть ли у следствия иное объяснение «каббалистическим знакам», которые расшифровал Энель (Скарятин)? Проводилась ли экспертиза этих знаков экспертами?

Седьмой . Следствие утверждает, что сжечь на открытом воздухе человеческие тела даже при помощи бензина невозможно. Рассматривалась ли следствием версия сжигания тел убиенных в бочках, как было уничтожено в Москве тело эсерки Фанни Каплан, участником чего, по утверждению В. Н. Соловьева, был Я. Юровский?

Восьмой . Какие есть основания считать, что серная кислота, выписанная Войковым и, по версии следствия, вылитая на тела в могиле под мостиком, не могла сильно повлиять на тела?

 

Возможно, будет полезно почитать:

• Торт-шкатулка с желтыми хризантемами ;
• Баклажаны по-корейски — самый вкусный рецепт ;
• Очень сильная мантра нежности и любви Разновидности мантр для привлечения любви ;
• Что происходит с политическими ток-шоу российского телевидения ;
• Как варить бульон из индейки ;
• Порядок декларирования товаров, перемещаемых физическими лицами Порядок декларирования товаров физическими лицами ;
• Гадание Двойняшки онлайн ;
• Сферическая геометрия Свойства числовой окружности ;