Типы виды и функции мифа. Научная электронная библиотека

Введение

Мифология (греч. myphos - сказание и logos - рассказ) - тип функционирования культурных программ, предполагающий их некритическое восприятие индивидуальным и массовым сознанием, сакрализацию их содержания и неукоснительность исполнения. Различают: классическую мифологию как тип культуры, тотально представленный сакрализованными программами и базирующийся на архаических формах ментальности, и современную мифологию как феномен, представляющий собой вкрапление мифа в немифологическую по своей природе культурную традицию в результате сознательного рефлексивного целеполагания (социальная мифология как вариант политико-идеологической практики). В структуру как классической, так и современной мифологии входят: 1) конститутивная (или информационно-содержательная) составляющая, включающая в себя: а) блок онтолого-генетический: космогония в классической мифологии и, соответственно, легендарно-исторический компонент социальной мифологии, представленный сюжетами о становлении соответствующей социальной системы как упорядочивающей космизации предшествующего социального хаоса (например, миф о «происхождении ариев» или «народа-богоносца»); б) блок героикогенетический: классическая теогония и, соответственно, мифы социальной героики (легенды об «отцах-переселенцах», историко-революционный эпос и т.п.); в) блок прогностический: эсхатология в зрелых формах классической мифологии и утопии или программные модели построения «светлого будущего» - в мифологии социальной; 2) регулятивная составляющая, задающая поведенческие матрицы, парадигмальные установки интерпретации, замкнутый цикл ритмических процедур, структурно организующих календарь (календарные праздники в классической мифологии и, соответственно, регулярность массовых манифестаций и ритмичность сакрализованных идеологических акций - типа партийных съездов - в социальной).

Свойства и функции мифологии в жизни и развитии общества

К интегральным характеристикам, общим как для классической, так и для современной мифологии, могут быть отнесены следующие:

1. Глобальность масштаба: мифология моделирует весь мир (в случае классической мифологии) и / или всю социальную жизнь (в случае мифологии социальной).

2. Синкретичность мифологии как совпадение семантического, аксиологического и праксеологического ее рядов: от слитности в архаической мифологии сакральных космогонических сюжетов с бытовыми технологиями (например, вавилонский миф о творении мира посредством разделки туши убитого животного или ближневосточные «гончарные» космогонии) до самооценки марксизма как «отлитого из одного куска стали». В этой связи разрушение или замена одного (даже частного) фрагмента мифа чреваты гибелью всей мифологической структуры (например, частые смены технологической составляющей классической мифологии как фактор кризиса мифологического типа мировоззрения в целом). В этом смысле миф как феномен синкретической нерасчлененности противостоит такому феномену, как логос (греч. myphos - речь, мнение, слово как единство семантики и сонорики и logos - слово в значении дифференцированности, структурности смысла: греч. lego - говорю и лат. lego - читаю, собираю, конструирую). Типично в этом контексте противопоставление Плотином знаковой системы алфавита, предусматривающей рациональное конструирование слова и (при восприятии) его дискурсивную реконструкцию, иероглифическому аллегоризму, предполагающему непосредственное узрение неразложимого умопостигаемого эйдоса слова=смысла=образа.

3. Структурно-семантическая гетерогенность (пористость содержания): миф при совпадении с действительностью в некоторых (не обязательно узловых) точках заполняет смысловые лакуны фантастическими объяснительно-интерпретационными моделями.

4. Универсальность мифологического ригоризма, т.е. характерное для мифологического сознания отсутствие - в глобальном масштабе - рассогласования между сущим и должным: несмотря на свой драматизм и даже трагичность, миро вой процесс в его мифологическом изображении протекает, в конечном счете, в соответствии с предустановленной сакральной программой, которая в классической мифологии аранжируется как воля богов, а в социальной - как «логика евроцентризма», «историческая закономерность мирового революционного процесса» и т.п.

5. Парадигмальность мифологии по отношению ко всем формам поведения и деятельности, характерных для соответствующей культуры.

6. Принципиальная инфинитивность (рецитативность) мифа, предполагающая актуальное разворачивание в культуре веера его дериватов: объяснительный потенциал мифологии может быть реализован только при условии ее перманентного толкования, интерпретации его содержания в конкретных системах отсчета. Миф требует постоянного перетолкования, не допуская при этом критики, и постоянной актуализации его содержания при непременном сохранении исходного ядра смысла. Классическая мифология разворачивает разветвленную практику толкований рецитаций: от событийно-синхронных изустных воспроизведений мифологических сюжетов (исполнение былин баяном, спонтанные песни акына или стационарно фиксированные календарные трагедии и мистерии) до оформления традиции толкования текста. Аналогично и социальная мифология предполагает интерпретационную процессуальность (перманентную актуализацию) своего бытия, требуя все новых и новых воспроизведений и толкований (нормативная система массированного цитирования соответствующих «классиков» или сакрализованных идеологических документов, вал популяризационных работ, резолюций и инструкций по поводу последних).

7. Внутренняя установка мифологии на имманентное понимание и истолкование мифа (в отличие от историко-генетического или любого иного внешнего его истолкования). Именно мифология закладывается в культуре герменевтическая традиция интерпретаций как традиция имманентного толкования текста (ибо исходно оно относилось к тексту мифа, а содержание его сакрально), - парадигма герменевтической процедуры унаследована христианством (практика экзегетики) и в целом средневековой культурой, ориентированной на дешифровку иносказаний (общекультурный образ мира как книги, эмблематичность геральдики и символизм «знамений»), воспроизведена культурой Ренессанса (символизм поэзии dolce stil nuovo, стилизация как культурный жанр) и барокко (аллегоризм культурных феноменов и установка на дешифровку и декодирование) и, в конечном счете, положена в основу современной философской герменевтики.

8. Нормативная фидеистичность: для адаптации любого типа мифологии в массовом сознании ей необходимо своего рода конфиденс-обеспечение, - миф живет до тех и только до тех пор, пока в него верят, и любая критическая аналитика, а тем более скепсис невозможны внутри мифологии; если же они становятся возможными - невозможным становится сам миф.

9. Самосакрализация мифологии, основанная на наличии внутри нее специфических защитных механизмов, представленных различными проективными поведенческими моделями, функционирующими в амбивалентном режиме кнута и пряника (сюжеты наказанного отклоняющегося и вознагражденного типового поведения). В данном аспекте мифология фактически изоморфна религиозному сознанию, содержащему соответствующие бихевиорпрограммы любви и страха.

10. Обязательность механизма сакрализации имени (носителя мифологического сознания), обеспечивающего мифологии точность адресования: для архаической культуры это сакрализация индивидуально-личного имени как основа именного типа трансляции информации от поколения к поколению, позднее при коллективном адресовании мифа - надындивидуальное имя этноса (иудеи, эллины, славяне и все др.) в любой этномифологии или класса - в мифологии политико-идеологической (в ряде случаев возможен инструментальный mixt: например, в варианте фашизма, где этноимя используется в рамках идеологизированной политической мифологии). Отсюда - столь любимая и широко практикуемая во всех мифологических традициях процедура сакрального поименования или переименования, семантически означающая для носителя мифологического сознания факт присвоения: от архаических номинаций как способа овладения предметным миром до грандиозных кампаний переименования городов и весей в советской практике.

11. Достаточность объяснительного потенциала мифологии, работающего как «вовне» (интерпретационная ассимиляция новых феноменов, попавших в сферу рассмотрения мифа), так и «вовнутрь» (незамедлительное «затягивание» семантических разрывов за счет реинтерпретации наличных мифов или создания квазимифа).

12. Имманентная прагматичность: мифология выступает базовым средством достижения реальных прагматических целей не только для субъекта сознательного мифологизирования или мифотворчества (если таковой имеется - в случае социальной мифологии), но в первую очередь для своего непосредственного носителя, выступая информационно-технологическим обеспечением хозяйственной, бытовой, коммуникативной и социально-идеологической деятельности и отвечая глубинным мировоззренческим потребностям и латентным ожиданиям массового сознания.

13. Обязательная сопряженность с ритуалом: характерный для классической культовой мифологии обряд как форма магического действия, направленного на достижение реальных целей иллюзорными средствами (например, связанные с культом Деметры Элевсинские мистерии и сельскохозяйственные ритуалы Аррефорий и Фесмофорий), аналогично - архаические аттические трагедии как связанные с культом Диониса театрализованные рецитации соответствующих мифов (от греч. tragedia - «песнь козлов», т.е. козлоногих сатиров, спутников Диониса); с точки зрения культурного статуса и функций им изоморфны ритуальные действа в системах социальной мифологии, имеющие идеологическое содержание и организационно-интегративные цели, столь же театрализованные и массовые, как и архаические мистерии (вакханалии), и в социально-психологическом плане фундирующиеся сознательной спекуляцией на ностальгически переживаемой современным индивидом потребности в изначально заданном чувстве общности, характерном для архаической общины и утраченном при становлении индустриализма в процессе индивидуализирующей модернизации сознания.

14. Нерефлексивность: как мифологическая культура не предполагает в своем составе метакультуры, так и идеологическая мифология не выдерживает, а потому и не допускает рефлексивного (неимманентного, несакрализованного) подхода.

15. Консервативность: мифологические системы не склонны к инновациям, ибо каждая из них должна быть адаптирована в содержание мифологии посредством интерпретационного механизма, между тем частая смена парадигмальной мифологической матрицы разрушает иллюзию незыблемости ее оснований. Классическая мифология, являя собою исторически определенный тип ментальности и культуры в целом, включает в себя элементы всех конституирующихся в более поздний период форм сознания социума: ранние формы предрелигиозных верований, структуры нравственного долженствования, воплощенные в фабульных сюжетах мифа, первые формы художественного освоения мира и т.д. Соответственно, в содержании классической мифологии закладываются наиболее фундаментальные вопросы бытия, оцененные позднее как роковые и вечные. Исходно архаическая мифология формируется как этномифология (индийские Веды, Махабхарата; китайские Шуцзин, Хуайнаньцзы; древнегреческие Илиада и Одиссея, скандинавско-германские Эдды, иранская Авеста, древнерусские былины, карелофинские руны и т.п.), однако в ходе культурной динамики наблюдается явление контаминации (лат. contaminatia - смешиваю), приводящее к усложнению мифологических образно-смысловых систем.

мифология традиция синкретичность фидеистичность

Одной из существенных характеристик мифа является его полифункциональность. Поскольку миф исторически изменчивое явление, то, естественно, функции мифа в первобытном обществе будут отличаться от его функций мифов в последующие эпохи.

Среди многообразных функций архаического мифа следует отметить особенно важные для примитивных культур функции - социально-интегративную и нормативно-регулятивную. С помощью мифа происходит процесс интеграции индивидов в социум. Миф сформировал первобытный коллектив, прививая индивидам социальные качества, благодаря которым они становились полноправными членами общества.

Сакральная функция мифа - одна з существенных, на основе которой миф отграничивается от других форм культуры, так как миф несет в себе заряд сверхъестественного, представление о запредельной действительности, качества которой наделяются чудесной силой, что приводит к созданию мифологических образов, различного рода сверхъестественных существ - демонов, духов, богов.

В дописьменный период культуры вполне естественно миф выполнял мнемотическую функцию, играл роль памяти. Мнемотическую функция мифа способствовала сохранению культурных стереотипов, жизнеспособных в данной культурной среде. Данную функцию миф начал выполнять со времен мезолита, но и после изобретения письменности она частично сохранилась.

Мифология выполняет и не менее важную сигнификативно-моделирующую функцию, которая заключается в построении знаковой системы.

Познавательная функция мифа заключается в попытках дать объяснение причинам и способам возникновения отдельных частей мира, а также человека.

Вера в древние античные мифы уже начинает утрачиваться. Слово «миф», первоначально означавшее просто «предание», тогда и стали употреблять для обозначения предания недостоверного. С тех пор и появляется взгляд на мифологию как на свидетельство глубокого невежества и удивительной наивности древних людей. Многие думают, что время мифологии прошло, что цивилизационный человек, в отличие от дикаря, не даст обмануть себя мифами.

Однако это не так. Мифология живуча и, и цивилизованные люди тоже сплошь и рядом попадают во власть мифов. В каждой культуре есть своя мифология.Мифы, несмотря на развитие науки, образования, рациональных форм мышления, продолжают существовать во всякой культуре и значит, есть причины, порождающие и поддерживающие их существование. Развенчивание каких-то одних мифов приводит лишь к замене их другими. Человеческая склонность верить в мифы неистребима. Никакая культура не может обойтись без веры в мифы, вопрос лишь в том, в какие мифы люди верят.

Во всяком обществе мифы выполняют специфические социокультурные функции, связанные с организацией мышления и деятельности его членов.

1. Функция стереотипизации. Наглядные и эмоционально насыщенные мифологические образы и сюжеты легко усваиваются и транслируются, становясь стереотипами. Мифологические стереотипы очень устойчивы и поддаются пересмотру под влиянием индивидуального опыта, поэтому вера в мифы сплачивает людей в сообщество с едиными принципами, ценностями, нормами, представлениями. Основанная на вере в миф стереотипизация восприятия действительности, мнений, суждений, подчиняет индивидуальное сознание коллектива. Мифологическая стереотипизация часто используется в идеологических целях: создаются идеологические мифы, с помощью которых в сознание людей внедряются лозунги вроде « Самодержавие, православие, народность» или стереотипные образы «доброго царя».
2. Функция компенсации. В любую эпоху, при любом уровне развития науки люди сталкиваются с чем-то неизвестным, необъяснимым. В таких случаях мифологический вымысел позволяет им в какой-то мере компенсировать недостаток знаний, объяснить непонятное и включить его в имеющуюся у них систему .

Русский ученый Б.Л. Борисов полагает, что миф -- многоуровневая система. Среди множества ее функций наиболее существенны следующие:

1. Аксиологическая, или ценностная. Выражает качественное состояние предмета или идеи.
2. Семиотическая, или знаковая. Это чтение текстов на специфическом языке знаков.
3. Гносеологическая, или познавательная: опыт человеческих поколений, способность накапливать знания о мире.
4. Коммуникационная (функция трансляции). Это механизм передачи опыта от поколения к поколению, социальная память человечества.

Известный российский культуролог Л.Г. Ионин полагает, что «миф есть фундаментальная форма строения реальности». Миф формирует жизнь как единство. Это значит, что он обеспечивает, с одной стороны, единство субъекта и объекта, с другой -- единство представления и действия. При этом Л.Г. Ионин выделяет несколько функций мифа.

1. Энергетическая. Миф связывает и канализирует социальную энергию. Миф концентрирует энергию и направляет ее на конституируемые объекты. Миф соединяет намерение с объектом, субъекта с объектом.
2. Созидание коллективов. Коллективы возникают потому, что мифы обеспечивают специфическую в каждом конкретном случае координацию восприятия и поведения многочисленных разрозненных индивидов.
3. Формирование идентичности. Обеспечивая специфическую для коллектива координацию восприятия и поведения, миф формирует коллективную идентичность. Она реализуется через ценности и нормы, которые есть, с одной стороны, орудия единения коллективного субъекта с объектом, а с другой -- орудие соединения представления с поступком.
4. Воспроизведение коллективной идентичности. Сохранение мифа представляет собой условие сохранения коллективной идентичности, и его исчезновение ведет к распаду соответствующих коллективов.
5. Формирование и структурирование пространства. Каждый миф формирует свое собственное пространство, в котором можно выделить центр, периферию и разные степени отдаленности от центра. Как правило, периферия -- это пространство борьбы с другими мифами. Пространственное структурирование особенно ярко проявляется в геополитических суждениях. Можно сказать, что геополитика -- это миф высшего уровня, определяющий необходимость пространственного выражения других мифов, в первую очередь, национальных. Последние обеспечивают реализацию геополитических идей, гарантируя идентичность коллективного субъекта и его неразрывную связь с объектом, то есть территорией..

На основе вышеизложенного можно сделать вывод, что интерес к мифу обострялся в переломные моменты истории, в эпохи кризисов и потрясений, и это происходило, наряду с другими причинами, и потому, что с помощью мифологии человек пытался сделать жизнь более приемлемой, обжить непонятный мир, сконструировать более привлекательное и светлое будущее. В различные исторические эпохи авторы выделяли разные функции мифов. Миф не разрушает культуру, а напротив, воспроизводит и поддерживает ее выполняя функции вышеуказанные функции.

Таким образом, миф - явление многогранное, сложное, претерпевающее эволюцию и поэтому меняющее свои функции в истории культуры. Обращение к функциям позволяет лучше понять феномен человеческой цивилизации, а сформулированные особенности мифологического мышления, рассмотренные с самого раннего периода истории развития человека, помогают не только проследить эволюцию сознания и способов его выражения, но и увидеть его черты в ментальности современного человека.

Мифы возникли из настоятельной потребности людей объяснить происхождения, природу, людей, устройство мира, предсказать судьбу человечества. Миф является механизмом переработки социокультурного опыта в образы реальности и способом создания картины мира. Миф выражает потребность человека в осмыслении и структурировании своего бытия, а также в обеспечении стабильности и постоянства созданного социального порядка. В этой связи миф является важной антропологической категорией, феноменом не только первобытной и современной культуры, но и культуры любой исторической эпохи. Сам способ объяснения имеет специфический характер и коренным образом отличается от научной формы объяснения и анализа мира.

В мифе человек и общество не выделяют себя из окружающей природной стихии: природа, общество и человек слиты в единое целое, неразрывное, единое. Мифологическое сознание мыслит символами: каждый образ, герой, действующее лицо обозначает стоящее за ним явление или понятие.

Миф мыслит образами, живет эмоциями, ему чужды доводы рассудка, он объясняет мир, исходя не из знания, а из веры.

Предпосылками своеобразной мифологической «логики» являлось, во-первых, то, что первобытный человек не выделял себя из окружающей природной и социальной среды, и, во-вторых, то, что мышление сохраняло черты диффузности и было почти неотделимо от эмоциональной эффектной, сферы.

Обращение к функциям позволяет лучше понять феномен человеческой цивилизации, определить роль мифа в исторические эпохи. Миф не разрушает культуру, а напротив, воспроизводит и поддерживает ее, выполняя функции.

Трудно най-ти в сказаниях рациональное объяснение тех или иных обычаев , норм и правил поведения. Как правило, объяснение всегда будет строиться по одному принципу, оно основано на традиции: так по-ступали наши предки. В каждом мифе описывается некое впервые произошедшее событие — прецедент, у которого не было анало-гов в предшествующие времена, но после свершения это событие будет повторяться и повторяться людьми в память о героях и их свершениях. Прецедент становится образцом для подражания. Значит, в архаическом обществе были найдены способы, как за-крепить в устной форме сказания социальные нормы, принятые в данном коллективе.

Точно таким же образом в форме мифических повествований говорилось о табу, запретах, а заодно и страшных наказаниях в случае их нарушения (духи могут наслать болезнь и смерть). То есть, на том историческом этапе древности, когда не существовало еще права и юридического закона, их функции в обществе выполнял миф. Но как же работали в социуме нормы, если они всего лишь высказывались в форме повествования? Достаточной причиной для вы-полнения правил была боязнь сверхъестественных сил. Этнографы зафиксировали случаи, когда человек, нарушивший предписания (даже если об этом никто не знал), сам изводил себя страхом и ожиданием мести со стороны духов, вплоть до полного истощения и смерти.

Многие сюжеты обосновывают поклонение персонажам, являю-щимся прародителями племени. Рассказывается история их жизни , подвигов, но также история любви. В таких мифах зашифрована информация о брачных нормах, легко понимаемая представителя-ми культуры. Для членов этнического сообщества такие сказания являются предписанием законов, согласно которым происходит вы-бор брачного партнера. Сказания о предках обычно повествуют о появлении их на определенной территории, о других родственниках, владеющих соседними землями, об иерархии в отношениях. В этих мифах почти буквально фиксируется социальная структура общества, отношения между кланами и фратриями, а также обосновывается владение землями. Можно говорить о социальной функции мифа, поддерживающего стабильность коллектива, помо-гающего сохранить структуру социума.

Прецедент является своеобразной точкой отсчета, с этого момен-та мир становится таким каким мы его знаем. Например, во мно-гих сказаниях разных народов рассказывается, что некогда солнце и луна ходили по небу вместе. Мы должны угадывать в этом мо-тиве идею, что раньше не существовало дня и ночи, свет и тьма не сменяли друг друга, то есть, не было течения времени, как мы его сегодня понимаем. Но вот случается какое-то происшествие: либо светила-братья подрались и навечно рассорились друг с другом; либо солнце-жена ушло вперед, а месяц-муж, пока завязывал ленты на сандалиях, сильно отстал от супруги и никак догнать с тех пор не может. В результате два небесных тела ходят порознь, встретиться не могут, а в мире соответственно появилась суточная смена дня и ночи.

Можно сказать, что миф объясняет, как возникло то или иное явление в природе, то есть, миф обладает этиологической (объяснительной) функцией.

Конечно, сама этиология события нам кажется чудовищно искажающей реальность. Но ведь явление смены дня и ночи описано верно, в сказании зафиксированы на-блюдения за физическими явлениями, реально происходящими в природе. В этом смысле миф является основанием для дальнейшего накопления знаний, а значит, источником для будущих научных представлений.

В связи с апокалиптическими сюжетами особенно актуальным представляется психологическое значение мифологии. Во-первых, когда люди узнают о причинах тех или иных явлений, событий, то сами эти события предстают уже не столь пугающими. Объяснить и понять нечто, значит, сделать его менее страшным. Принимается даже такое толкование, в котором стихийные бедствия, катастрофы посланы божествами в наказание за провинность. Во всяком случае, люди теперь знают, как исправить ошибку и что нужно сделать, чтобы задобрить богов, уменьшить свою вину. Во-вторых, если в личной истории человека случается какое-либо происшествие, ему гораздо легче перенести все удары судьбы, если он знает, что пре-цедент уже был. Еще лучше, если подобное приключилось с героем, предком или иным важным персонажем. К. Г. Юнг приводит при-мер психологического воздействия мифа при излечении от укуса змеи в Древнем Египте . Больного знакомили с мифом о солнечном боге Ра, которого ужалил громадный космический змей Апоп, и о дальнейшем выздоровлении с помощью чар богини Исиды. Рассказ о беде бога должен был успокоить пациента, кроме того, заставить его поверить в силу магии и волшебства — главных «медикаментов» той эпохи.

Помимо успокаивающего психологического значения миф са-жен для нас тем, что он является неисчерпаемым источником самопознания . Эта функция мифа называется рефлексивная .

В мифах содержатся мотивы и сюжеты, свидетельству-ющие о самых глубинных содержаниях, скрытых в бессознательном. Мифы, как оговорки, как спонтанные и случайные высказывания, выдают то, что человек истинно чувствует. Кроме того, в древности сказаний не приходится сомневаться, а значит, мы сталкиваемся с такими образами и продуктами сознания , которые возникли еще на заре человеческой культуры. Как индивид не способен адекватно себя идентифицировать, если он отказался от воспоминаний о своем детстве, так народ не сможет понять свою историю и предназначение, если он избегает своего прошлого, отказался от него. Понять, что такое человек, мы можем, только если будем знать, каким он был во времена отдаленные, доисторические. К тому же, человек в мифе не всегда рисуется возвышенным и прекрасным идеалом, на-против, часто выступают наружу его низменные стороны, чего миф не в состоянии скрыть, что помогает нам узнать все проявления человеческой натуры, многоликой и разнообразной, высокой и низ-менной одновременно. Поэтому мифологический материал, наряду с этнографическими описаниями обычаев, становится основной базой и источником для получения знаний и понимания феномена челове-ка.

Миф является к тому же инструментом осмысления того, как человек становится человеком. Одновременно он высту-пает средством самосозидания в себе человеческих качеств. Впервые именно в нем ставились вопросы, как появились люди, от-куда они пришли; кто мы такие и каково наше предназначение.

Тотемизм

Анимизм

Тотемистические мифы

Тотемистические верования отражают самые первые попытки осо-знать свою природу, выяснить, что такое человек по аналогии со всеми окружающими живыми и неживыми объектами. В тотемизме осуществляется про-екция на жизненно важный промысловый, обеспечивающий пищей образ животного, с которым человек ощущает свое родство. На этих стадиях подчеркивается бли-зость природе, люди еще не противопоставили себя ей, не чувствуют своего превосходства и не стремятся господствовать над окружаю-щим миром. Материал с сайта

Антропогенные мифы

Когда приходит понимание своей уникальности, возни-кает желание обозначить несходство с другими живыми существа-ми, тогда появляются антропогонические мифы о сотворении людей богами. В этих сюжетах всегда акцентируется мысль, что люди со-творены в последнюю очередь и поставлены во главе всех иных тварей, созданных небожителями.

Идея бо-жественного происхождения является большой провокацией для нарциссизма. Собственно, в мотивах сотворения людей богами отмечается разрыв с природой. Человек мыслит себя существом иного рода, иного плана, причастным к высшему суще-ствованию. Эти мотивы могут быть использованы для культурной идентификации. Правда, в этих сюжетах кровным родством с бо-жественным прародителем связан не весь народ, а вождь — пред-водитель. Впрочем, в его образе персонифицирована вся община, недаром часто царя называют отцом, батюшкой, а не просто вла-дыкой. Сам же он обычно нечеловеческого происхождения, сын бо-жественных родителей. Так, в Египте считали богиню Исиду и бога Осириса предками первого фараона. Потомками богов считают себя не только целые народы, но и отдельные важные персоны. Древне-римский писатель Светоний в своем труде «Жизнь двенадцати цезарей» сообщал о

Теперь мы подходим к определению самого мифа. Мы видели, как формировалось мифологическое сознание, в каких формах оно проявляло себя. Очевидно, что мифологическое переживание, осмысление мира определенным образом фиксировалось в языке, изустно передаваемых историях рода, объяснениях явлений мира. Миф – это, с современной позиции, некая история, повествование, в котором все «действующие лица», независимо от того, относятся ли они к миру людей, животных или неодушевленной природы, воплощаются в образах живых существ. Эти существа переживают радость и страдание, их действия осмыслены и целенаправленны, они говорят на понятном человеку естественном или символическом языке, имеют свое прошлое, историю. В мифе боги живут и действуют вместе с людьми, объясняют человеку мир и передают ему свой опыт, свои законы. Для нас миф имеет много общего со сказкой, но чтобы понять значение мифа не с точки зрения современного человека, а «изнутри» мифологического сознания, следует учесть, что для древних людей миф являлся абсолютной реальностью .

Мифы обычно разделяют на виды в зависимости от содержания.

Космогонические мифы повествуют о сотворении мира: рождении Земли и светил, отделении суши от тверди, появлении животных и растений. Как правило, созданием мира в мифах занимаются боги – воплощения стихий огня, воды, земли. Это самые древние боги, начинающие родословную мира. Часто они изображаются враждебными людям, далекими от человеческого облика.

Теогонические мифы объясняют происхождение богов, их отношения между собой. Древнейшие стихийные боги – божественные прародители. Например, в греческой мифологии знаменитые олимпийские боги – третье поколение, именно они вступают в отношения с людьми, это боги человеческой культуры, а не стихии.

Антропологические мифы – о происхождении человека, его сущности и судьбе, предназначенной ему богами. Для мифов характерно произведение людей богами либо из природных материалов либо из частей тела самих богов, что объясняет связь человека и с миром природы и с божественным миром.

Эсхатологические мифы рассказывают о конце света, смерти всего живого, уничтожении людей, которые разгневали богов. Один из древнейших эсхатологических мифов – история о вселенском потопе, повторяющаяся во многих мифологиях (в частности – гибель Атлантиды).

Сотериологические мифы – о чудесном божественном спасении человека от предназначенной ему гибели во вселенской катастрофе. Как правило, в мифах присутствуют боги, дружелюбно относящиеся к людям, они и устраивают спасение

Этиологические мифы составляют самую значительную часть мифологии. В них объясняются причины и свойства всей вещей и явлений, поведение и природа животных и растений, объясняется их значение для мира и человека. В этиологических мифах наиболее подчеркнуты связи человека с природой, единство их происхождения.

Календарные мифы наряду с тотемическими , видимо, являются самыми древними. Календарные мифы объясняют происхождение времен года, ночи и дня, небесных светил, самого времени – сакрального и профанного.

Миф является формой культуры. Его функции, соответственно, аналогичны функциям культуры в целом. Главнейшей из них является объяснительно-познавательная : мифы объясняют человеку мир, все его явления. Мифы формируют целостную картину мира. Кроме того, можно выделить телеологическую функцию мифа: объяснение человеку смысла и цели его существования; аксиологическую функцию: придание смыслов и значений явлениям мира, их отношение к человеку, понимание добра и зла; коммуникативную : посредством мифа происходит передача традиции, наследование, осуществляется связь поколений.

Мифологическое мышление неотъемлемо от человеческого мышления вообще, но конкретные мифы историчны, то есть связаны с определенной культурой и теряют свою конкретность при ее гибели. В истории человечества многие функции мифов берут на себя религия, философия и искусство, появившиеся позднее, но берущие свое начало в едином источнике – древнем мифологическом сознании.

Теистическая модель мира

Теистическая или религиозная картина мира вырастает на мифологической почве, в то же время формируя новый взгляд человека на мир, не присущий мифологическому сознанию. В наиболее развитой форме религиозное сознание человека находит выражение в мировых религиях – христианстве, буддизме, исламе. Историческое прошлое связывает нас с христианской религией, поэтому мы рассмотрим, каким представлялся мир людям средневековой Европы, в эпоху безраздельного господства христианской веры и могущества церкви.

Основой религиозной картины мира является дуализм – наличие двух противоположных начал, полюсов, между которыми происходит постоянная борьба. Это противостояние Добра и Зла, воплощенных в образах Бога и сатаны. Добро олицетворяется небесными силами, небесной властью, Градом Божьим, который существует вечно, от сотворения времен. Вершиной небесной иерархии является Бог, он окружен небожителями – архангелами и ангелами. В Граде Божьем пребывают также Богоматерь – Дева Мария, Иоанн Креститель, апостолы – ученики Христа, – а также люди, ставшие святыми в силу своих заслуг в области веры. Олицетворение зла – сатана – находится на противоположном полюсе, в преисподней, в низшей точке мира. В преисподней правят слуги сатаны, черти, бесы. Люди в преисподней – грешники, нарушившие Божественные заповеди, совершившие смертные грехи. Верхний и нижний миры составляют сакральное пространство, куда попадают души людей после их телесной смерти. Другая оппозиция связана с сакральным временем, в которое помещен земной мир от момента его создания Богом до конца света – Страшного Суда. Страшный Суд означает воцарение Царства Божьего, в которое попадут воскресшие праведники, в то время как воскресшие из мертвых грешники будут навечно низвергнуты в ад, обречены на вечные муки.

В религиозном сознании земной мир является физическим, телесным отпечатком мира сакрального. Поэтому все оппозиции сохраняются, прежде всего, в дуализме духовного и телесного начала в человеке. Дух стремится к Богу, душа раскрывается в вере, в то время как тело тянет человека ко греху, заставляет его поддаваться соблазнам, дьявольскому искушению. Жизнь человека, от рождения до смерти регламентированная церковью, происходит как бы в вертикальном измерении: время измеряется поступками – действиями и мыслями, которые либо приближают человека к Богу, либо отдаляют его от будущего вечного блаженства. Усилиями церкви любое деяние человека получает необходимую религиозную трактовку, вследствие чего человек от рождения соотносится с двумя мирами, переплетенными на земле – Градом Земным и Градом Божьим. Человеку дана свобода выбора, поэтому он сам отвечает перед Богом за все, что делает в своей жизни, даже если судьба его предопределена, только сам человек способен на духовное усилие, на очищение души, борьбу с искушениями и соблазнами.

Нет сомнений, что моральное сознание у человека формировалось именно в религиозной культуре, поскольку основу морали составляет выраженная оппозиция добра и зла, хорошего и дурного, правильного и неправильного. Нормативная функция – одна из важнейших функций культуры, и ее развитие, реализация, последовательное внедрение в сознание человека норм и правил морали происходило путем закрепления понятий добра и зла во всех произведениях искусства, архитектуре, литературе, языке, науке, философии религиозной эпохи. Мир культурных объектов, которые воспринимает и в которых действует современный человек, насыщен смыслами, тесно связанными с религией, независимо от того, каким образом человек относится к религии: как к неотъемлемой части жизни, или исторически сложившейся форме культуры, или внешнему культурному «фону», на котором разворачивается его полностью светская, нерелигиозная жизнь.

Исследователи в области мифологии выделяют и такие функции мифа:

- аксиологическая (миф является средством самовосхваления и воодушевления);
- телеологическая (в мифе определяются цель и смысл истории, человеческого существования);
- праксиологическая, реализуемая в трех планах: прогностическом, магическом и творчески-преобразовательном (здесь часто вспоминают мысль Н.А. Бердяева о том, что история - "творимый миф");
- коммуникативная (миф является связующим звеном эпох и поколений);
- познавательная и объяснительная;
- компенсаторная (реализация и удовлетворение потребностей, которые реально, как правило, неосуществимы).

Для мифа чрезвычайно специфичны отождествление генезиса и сущности, то есть собственно замена причинно-следственных связей прецедентом. В принципе, в мифе совпадает описание модели мира и повествование о возникновении его отдельных элементов, природных и культурных объектов, о деяниях богов и героев, определивших его нынешнее состояние (а затем уже об иных событиях, биографии мифологических персонажей). Нынешнее состояние мира - рельеф, небесные светила, породы животных и виды растений, образ жизни, социальные группировки, религиозные установления, орудия труда, приёмы охоты и приготовление пищи и т. д., и т. п. - всё это оказывается следствием событий давно прошедшего времени и действий мифологических героев, предков, богов.

Рассказ о событиях прошлого служит в мифе средством описания устройства мира, способом объяснения его нынешнего состояния. Мифические события оказываются «кирпичиками» мифической модели мира. Мифическое время есть время «начальное», «раннее», «первое», это «правремя», время до времени, то есть до начала исторического отсчёта текущего времени. Это время первопредков, первотворения, первопредметов, «время-сновидений» (по терминологии некоторых австралийских племён, то есть время откровения в снах), сакральное время в отличие от последующего профанного, эмпирического, исторического времени. Мифическое время и заполняющие его события, действия предков и богов являются сферой первопричин всего последующего, источником архетипических первообразов, образцом для всех последующих действий. Реальные достижения культуры, формирование социальных отношений в историческое время и т. п., проецируется мифом в мифическое время и сводится к однократным актам творения.

Важнейшая функция мифического времени и самого мифа - создание модели, примера, образца. Оставляя образцы для подражания и воспроизведения, мифическое время и мифические герои одновременно источают магические духовные силы, которые продолжают поддерживать установленный порядок в природе и обществе, поддержание такого порядка также является важной функцией мифа.

Эта функция осуществляется с помощью ритуалов, которые часто прямо инсценируют события мифического времени и даже включают иногда рецитирование мифов. В ритуалах мифическое время и его герои не только изображаются, но как бы возрождаются с их магической силой, события повторяются и реактуализируются. Ритуалы обеспечивают их «вечное возвращение» и магическое влияние, гарантирующее непрерывность природных и жизненных циклов, сохранение некогда установленного порядка. Миф и ритуал составляют две стороны - как бы теоретическую и практическую - того же феномена.

Однако наряду с мифами, имеющими ритуальный эквивалент, есть мифы, не имеющие такого эквивалента, равно как и ритуалы, лишённые своего мифологического двойника.

Категория мифического времени особенно характерна для архаических мифологий, но трансформированные представления об особой начальной эпохе встречаются и в высших мифологиях, иногда как идеальный «золотой век» или, наоборот, как время хаоса, подлежащее последующей космизации. В принципе, миф нацелен на изображение превращения хаоса в космос.

Впоследствии, в эпических памятниках мифическое время преобразуется в славную героическую эпоху единства народа, могучей государственности, великих войн и т. п.

В мифологиях, связанных с высшими религиями, мифическое время преобразуется в эпоху жизни и деятельности обожествлённых пророков, основателей религиозной системы и общины. Наряду с временем начальным в мифы проникает и представление о конечном времени, о конце мира (эсхатологические мифы). Возникают биографии богов и героев, описывается их жизненный цикл и главные подвиги и т. п.

Однако мифическое время остаётся основной категорией мифа, также как мифы творения и мифы объяснительные (этиологические) являются важнейшим, наиболее фундаментальным и типичным видом мифотворчества. Знаменательно различие, которое туземцы делают между «истинными сказаниями» и «вымышленными».

Две категории повествования представляют собой «сказания», то есть относятся к ряду событий, происшедших в отдаленном, весьма давнем прошлом. Хотя персонажи мифов в основном являются богами и сверхъестественными существами, а персонажи сказок героями и наделенными волшебными свойствами животными, у тех и других есть нечто общее: они не принадлежат миру повседневного.

И тем не менее туземцы осознавали, что сказания эти совершенно различны. Те, что имеют отношение к мифу, затрагивают их непосредственно, тогда как сказки и басни повествовали о таких событиях, которые даже когда они привносили изменения в мир (анатомические и физиологические особенности некоторых животных), не меняли удела человеческого как такового.

Мифы действительно сообщали не только о происхождении мира, животных, растений и человека, но и о важнейших событиях, вслед за совершением которых человек стал тем, чем он является в настоящее время, смертным существом того или иного пола, организованным в общество и вынужденным, чтобы выжить, работать в соответствии с определенными правилами. Мир и человек существуют только потому, что сверхъестественные существа творили «в начале всего».

Но после образования мира и появления человека произошли другие события, и человек, в его настоящем виде, есть прямой результат этих мифических событий, он создан этими событиями. Он смертен, так как что-то произошло в то время. Если бы этого не произошло, человек не был бы смертным: он мог бы существовать сколь угодно долго, как камень, мог бы, подобно змее, периодически сбрасывать кожу и, следовательно, мог бы обновлять свою жизнь, то есть бесконечно начинать ее вновь.

Миф о происхождении смерти рассказывает о том, что произошло в то время, и рассказ этот объясняет, почему человек смертен. Точно так же, если какое-нибудь племя живет рыболовством, то прежде всего потому, что в незапамятные мифические времена некое сверхъестественное существо научило их предков ловить и приготовлять рыбу.

Миф рассказывает историю о том, как это сверхъестественное существо ловило рыбу, и этим самым открывает нам некий божественный акт, одновременно передавая людям это умение и объясняя, почему племя должно добывать себе пропитание именно таким образом. Подобных примеров можно привести много. Но уже приведенные показывают, почему для первобытного человека миф имеет исключительно важное значение, тогда как сказки и басни отнюдь нет.

Миф знакомит его с первоначальными, основополагающими «сказаниями», утверждающими человека экзистенциально, а все, что имеет отношение к его существованию и способу пребывания в этом мире, касается его самым непосредственным образом.

Ниже нам станет понятно, как это своеобразное мировоззрение влияет на поведение первобытных. Если современный человек считает, что он есть результат истории, то представитель архаического общества считает себя порождением целого ряда мифических событий. Ни тот, ни другой не считают себя раз и навсегда «созданными» и «сделанными» окончательно, подобно, например, инструменту, орудию труда. Современный человек может рассуждать следующим образом: я оказался таким, каким сложился к настоящему времени, в результате целого ряда произошедших событий, но эти события оказались возможными потому что 8000-9000 лет тому назад человек начал обрабатывать землю, в зоне древнего Ближнего Востока развились цивилизации крупных городов, Александр Македонский завоевал Азию, император Август основал Римскую империю, а Галилей и Ньютон совершили революцию в наших представлениях о Вселенной, открыв путь научному прогрессу и расцвету промышленности и производства, затем свершилась Французская революция, после наполеоновских войн умами европейцев овладели идеи свободы, демократии и социальной справедливости и так далее.

Подобно этому, представитель первобытного общества может рассуждать следующим образом: я оказался таким, каким сложился к настоящему времени, вследствие того, что до меня произошел целый ряд событий. Но вслед за этим он сразу же добавляет: события эти свершились в мифические времена, и поэтому они представляют сакральную историю, так как действующими лицами этой драмы оказываются не люди, а сверхъестественные существа.

Более того, если современный человек, оценивая себя как результат совершения всеобщей истории, не чувствует себя обязанным познать ее во всей ее целостности, человек первобытного общества не только обязан восстанавливать в памяти мифическую историю своего племени, но время от времени он актуализирует значительную ее часть. Именно в этом проявляется самое большое различие между современным человеком и представителем архаического общества: для первого события необратимы, для последнего это совсем не очевидно.

Турки завоевали Константинополь в 1453 году, а Бастилия пала 14 июля 1789 года. Эти события необратимы. Так как день 14 июля стал национальным праздником французской Республики, то взятие Бастилии теперь отмечается каждый год, но само это историческое событие не актуализируется. Для человека же архаического общества, напротив, то, что произошло в начале, может повториться в силу ритуального воспроизведения. Поэтому главное для него - знать мифы. Не только потому, что мифы объясняют ему мир и способ его существования в мире, но, что важнее, вспоминая и воспроизводя их, он оказывается способным повторить то, что боги или герои совершили вначале. Знать мифы значит приблизиться к тайне происхождения всех вещей. Иначе говоря, человек узнает не только то, каким образом все возникло, но также и то, каким образом обнаружить это и воспроизвести, когда все уже исчезнет.

Было бы неверным отождествлять мифологию с чем-то вроде начальной школы человеческого образования, с приготовительным классом науки. Мифология - это не наивные ответы на якобы наивные вопросы первобытного человека, которые он ставил перед собой или природой. Ответы человек искал и находил помимо мифов.

Он находил их в практической деятельности. Иначе, повторим еще раз, он бы просто не выжил. Первобытный человек понимал природу ничуть не хуже, чем мы ее понимаем сегодня.

Мифология играла роль идеологии первобытного общества, того самого "социального клея".

Идеологическое сознание - такое сознание, когда идеи или фантазии становятся реальностью для человека.

Руководствуясь какими-то идеями или принципами, человек может действовать вопреки обстоятельствам, которые считает менее реальными или существенными, чем порождения своего же сознания.

Мы уже знаем о детерминирующей роли образов. Образ определяет поведение человека тем больше, чем меньше он осознан им как образ или копия чего-то. Тогда образ становится действительностью, оригиналом, а копией является поведение человека, его жизнь. Мифология как раз и играла роль оригинальных образцов, или моделей, по которым строились поведение человека, его сознание и жизнь. Мифологические образы служили представлениями о качествах или поступках, которые в иной форме нельзя себе представить. Попробуйте представить необходимость исполнения долга. А если вы знаете мифы о Геракле или об Илье Муромце, если вы их понимаете и верите им, то у вас уже готово представление о долге как высшей доблести мужчины. Попробуйте представить себе возмездие, которое ждет всякого, кто совершит преступление против общественного порядка. Можно представить возмездие в виде тюрьмы или эшафота. Хотя все это частности, и преступник всегда надеется их избежать. Но есть образ Немезиды - богини возмездия, от которой невозможно спрятаться, поскольку она находится в сознании самого преступника. Немезида и идея возмездия будет жива, пока жив преступник. Боги мифологии есть олицетворение идей. Кажется, что идеи нельзя видеть, потому что они есть порождение самого сознания. Но если идеи становятся образами, то их уже можно видеть.

Возможно, будет полезно почитать: