Максим шевченко сын где учится. Шевченко: "Я не антисемит, но вопросы иногда возникают"

Ну вот как-то так мы плавно перешли от российско-украинского кризиса к еврейскому вопросу. Одного из экспертов в этих проблемах, бывшего члена Общественной Палаты России, журналиста Максима Шевченко, неоднократно за глаза называли махровым антисемитом. Но этот эпитет для Максима Леонардовича звучит оскорбительно. Не антисемит он, в чем сам нам и признался. А заодно и высказал свою точку зрения по другим вопросам - например, что делают чеченцы на Украине, в чем виноват Запад и как он собирается бороться с олигархами. Интервью с ним мы записали накануне.

Дмитрий Дубов: Здравствуйте, Максим.

Максим Шевченко: Здравствуйте, Дмитрий.

Дмитрий Дубов: Как вы считаете, не идет ли все к глобальной войне?

Максим Шевченко: Я не думаю, что глобальная война, в том виде, как мы ее знали в двадцатом веке, две мировые войны, которые унесли десятки миллионов человеческих жизней, возможна. Я все-таки верю, что, во-первых: а) в мире нет такого идеологического конфликта, который привел бы к такому озлоблению; б) то, что руководители великих держав, то есть, держав, обладающим ядерным оружием, все-таки скорее готовы и способны вести переговоры, нежели нажать кнопку, которая приведет к истреблению человечества.

Дмитрий Дубов: Вот вы говорите, что нет идеологического конфликта. Тогда с чем мы столкнулись, если иметь в виду ситуацию на Украине, из-за которой и началось нынешнее противостояние России и Запада?

Максим Шевченко: Мне кажется, что ситуация на Украине - это очень трагическая ситуация, которая является следствием, прежде всего, борьбы группировок, а не каким-то естественным следствием конфронтации между русскими и украинцами.

Дмитрий Дубов: А группировки - это что, Белый дом и Кремль?

Максим Шевченко: Не Белый дом и Кремль. Экономические группировки, которые связаны с разным типом производства капитала. А Россия и Европа тут имели достаточно долго позицию одинаковую по украинской войне - мы хотели мира. Но, конечно, после того, как был сбит "боинг", многое изменилось.

Дмитрий Дубов: А не кажется ли вам, что все изменилось раньше, после присоединения Крыма к России?

Максим Шевченко: Я был в Крыму в эти дни. Я был там с первых дней. Я это все видел своими глазами. Я участвовал в переговорах между крымскими татарами и русскими, скажем так, активистами. Могу сказать вам, что ситуация была на грани этнической войны. Поэтому Россия действовала так быстро - именно для того, чтобы не допустить в Крыму организации какого-нибудь очередного джихадисткого фронта, на который съезжались бы отморозки со всего мира, понимаете?

Дмитрий Дубов: Вы говорите: "Понаехали бы отморозки". Но интересен и чеченский фактор на Украине. То, что чеченцы там воюют - не скрывается. Более того, не скрывают они и того, что приехали воевать с так называемым террористическим режимом Киева. И особого разрешения у украинцев они не спрашивали. При этом утверждается, что российских военных на Украине нет. Ну невозможно представить себе, что вооруженные чеченцы не управляются Кадыровым, а, следовательно, Путиным.

Максим Шевченко: Вы знаете, я ничего не имею против чеченского народа, и слово "чеченцы" я не готов произносить с такой заведомо негативной коннотацией. Они не замечены ни в каких грабежах, в отличие от некоторых других отрядов добровольцев, которые приехали туда из других регионов России. Эти люди, безусловно, скажем так, имели опыт антитеррористической войны в Чеченской республике. Что, естественно, не могло бы быть без ведома Рамзана Кадырова и тех людей, которые возглавляют антитеррористическую деятельность. Я их спрашивал, почему они там находятся. Они сказали - потому что они сами пережили беспредел против народа, когда ельцинские армады двинулись на Чеченскую республику, когда мирные города подвергались расстрелам и бомбежкам.

Дмитрий Дубов: Вы упомянули Ельцина. Но Вторая чеченская компания - это Путин. И Путин применял армию как раз против чеченцев. А сегодня Москва поддерживает украинских сепаратистов.

Максим Шевченко: Дело в том, что Вторая чеченская война является продолжением первой войны. Я там часто бывал в те годы. Я общался как журналист со всеми командирами, которых вы только можете назвать. Я прекрасно знал их взгляды, я знал, что война неизбежна. Они хотели этой войны. У них была иллюзия, что Российская федерация, вот-вот, еще немножко, и рухнет. На самом деле, современный мир гораздо больше насыщен насилием. Причем, в гораздо более жестокой форме. С помощью ракет, бомбардировок, беспилотников, спецопераций, взрывов, терактов, чем какой-нибудь мир двести лет назад.

Дмитрий Дубов: Ну тогда давайте о наших палестинах. Давно хотел у вас спросить - про вас, не секрет, говорят, что вы - антисемит. Это правда?

Максим Шевченко: Это абсолютная наглая ложь. Я очень уважаю еврейский народ. Хочу сказать вам это прямо вот с экрана 9 Канала. Я считаю евреев выдающимся, великим народом, который дал миру очень много деятелей культуры, политики, искусства, науки и т. д. И любая другая точка зрения на еврейский народ кажется мне нацисткой, омерзительной и недопустимой совершенно. У меня просто иногда возникают вопросы. Я всегда считал, что евреи были проводниками идеи свободы, демократии, справедливости и равенства. Но когда я вижу и слышу, как некоторые люди, говоря от имени еврейского народа, проповедуют идеи откровенной расовой, этнической сегрегации, которые я назвал бы неонацисткими идеями - у меня вызывает это удивление и отвращение. Критика этих идей, на мой взгляд, направлена - с моей стороны - во благо еврейского народа, который я считаю одним из величайших народов в истории человечества. Это моя принципиальная позиция, и всякий, кто вам скажет, что я - антисемит - можете смело плюнуть ему в лицо. Это абсолютно наглая ложь.

Дмитрий Дубов: Ну хорошо. Но наша страна постоянно сталкивается с угрозами. Ракеты ХАМАСа, теракты и чуть ли не третья интифада. Государство вынуждено принимать меры, чтобы просто сохраниться.

Максим Шевченко: Мне кажется, что надо встать над своими национальными фобиями и пристрастиями и понять, что демократия, свобода и справедливость - выше, чем мифы о том, что какой-либо народ там - арабы или евреи - имеют исключительные права в истории. Никакой народ исключительных прав в истории не имеет.

Дмитрий Дубов: Ну вот по поводу фобий - не считаете ли вы, что это российская власть страдает фобиями? Запад против самого существования России. Это говорит Путин.

Максим Шевченко: Знаете, это, во-первых, ситуация кризиса. Каждый политик - и президент США, и президент России -имеют право на своего рода мобилизационные призывы, которые мобилизуют население. Ситуация непростая, безусловно. Многое мы сами не сделали. Бессмысленное разбрасывание нефтяными деньгами. Роскошествование наших бюрократов и наших олигархов. Я лично всегда был против этого. Вот это доминирование, нота доминирования такого русского имперского начала. Для меня это неправильно и даже отвратительно во многом. Мы с этим будем бороться. Вот я, в частности. Это я вам обещаю.

Дмитрий Дубов: Ну вот видите, сколько проблем у России.

Максим Шевченко: Очень много.

Дмитрий Дубов: Вот, желаю, чтобы Россия в этом году занималась своими проблемами и оставила другие страны на постсоветском пространстве в покое.

Максим Шевченко: Если позволите - два слова. Ситуация на Украине - это не чужая ситуация для меня. Не потому что я - Шевченко, а отец у меня украинец, понимаете? И в паспорте у него было записано "украинец". У нас в СССР писали в паспорте национальность. Потому что это наша родина. Хоть я - коренной москвич, мы это так ощущаем.

Дмитрий Дубов: Коротко - мир на Украине воцарится?

Максим Шевченко: Мир миру рознь.

Дмитрий Дубов: Скорее, война и мир. Спасибо, Максим, за это интервью.

На сегодняшний день Максим Шевченко является одной из самых противоречивых фигур на фоне происходящего в России, поэтому его биографией и национальностью живо интересуются все мало-мальски активные слои населения. Рьяное неприятие политики Израиля привело к обвинению в антисемитизме, а поддержка исламистского движения «Хамас» сделали журналиста скандально популярным. Так кто же он такой, Максим Шевченко – юдофоб или сторонник справедливости для всех национальностей без исключения? Попробуем разобраться, проанализировав его биографию и основные этапы жизненного и трудового пути.

Родился будущий журналист 22 февраля 1966 года в Москве. О его детстве информации нет – Шевченко на эту тему интервью не дает. Известно только, что от репрессий в свое время пострадал его дед по отцовской линии. Выходца из Западной Белоруссии обвинили в шпионаже в пользу капиталистической Польши в далеком 1939 году. Якобы по заданию своих «хозяев» профессор Ульяновского университета, знающий пять иностранных языков, должен был взорвать мост через Волгу, который является стратегически важным объектом.

По такому обвинению мужчина мог вполне отправиться в ссылку или быть расстрелянным, однако, через год он оказался на свободе и власти отнеслись к бывшему узнику более, чем благосклонно.

После переезда в Москву дед журналиста женился на уроженке из Сибири, в результате чего на свет появился их единственный сын Леонард. Потомок опального профессора физики занялся изучением явлений в толще земной коры, что позволило мужчине впоследствии объездить все республики бывшего СССР.

Сведений о маме журналиста и ее родственниках в открытых источниках информации не обнаружено. Неизвестно также, насколько утверждение Максима Шевченко о том, что он украинец правдиво – в его биографии не все состыковывается должным образом, поэтому вопрос национальной принадлежности скандального репортера остается открытым.

Как утверждает мужчина, в многочисленных выступлениях на радио и телевидении, воспитали его в истинно коммунистическом духе, с любовью к православию и государственности.

Поэтому отец отправил его не в обычную общеобразовательную школу, а в специализированное учебное заведение с углубленным изучением немецкого языка. Примечательно, что здесь же в свое время получил аттестат зрелости не менее скандально известный политолог Станислав Белковский.

Учеба и карьера

Незадолго до распада СССР, в 1990 году будущий журналист получает диплом инженера в области конструирования микроэлектронной аппаратуры. Волнения в высших кругах власти заставили молодого человека обратить свое внимание на происходящее в странах Востока. Он принимает решение прослушать курс лекций по истории культуры и арабскому языку в ряде вузов столицы – МГУ и Институте стран Азии и Африки.

Перспектива проработать до самой старости в рядовом конструкторском бюро Максима Шевченко не прельщает, он упорно ищет другие возможности реализации собственной гражданской позиции. Такой ступенькой к вершине политической славы становится его сотрудничество с изданием «Вестник христианской демократии». Как ни странно, будущего инженера назначают главным редактором издания с явно религиозным уклоном.

Окончательно в сторону гуманитарной специализации Шевченко определился в период распада многомиллионного государства на отдельные независимые республики. С 1991 по 1994 год он работает в православной классической гимназии, помогая будущим священнослужителям освоить историю России и Западной Европы.

Опыт работы с учащимися позволил Максиму Леонардовичу возглавить в 1995 году педагогический ежемесячник «Первое сентября». Через год Шевченко перевелся в литературный журнал «Твердый знакъ», где пять лет возглавлял поэтический отдел.

Работа в «Независимой газете»

В 1996 году в биографии Максима Шевченко (фото смотрите ниже) происходят кардинальные изменения, сыгравшие огромную роль не только в становлении его карьеры, но и в отношении к национальностям и религиям на территории всей планеты. По приглашению издательства «Независимой газеты» бывший инженер, а в будущем скандальный журналист, получает возможность применить свои обширные познания в области религиоведения и занимается регулярными публикациями в авторской колонке издания.

Новая должность открыла перед Шевченко поистине гигантские перспективы. В качестве специального корреспондента журналист получает возможность бывать в многочисленных «горячих точках», где конфликты из межрасовых давно переросли в междоусобные и международные.

Большинство военных действий в этих местах были спровоцированы чужим влиянием извне, хотя убежденный коммунист Максим Леонардович подобные действия со стороны России всегда отрицал, утверждая, что исламский мир сродни христианскому.

После репортажей из Чечни, Афганистана, Дагестана и Ирана с комментариями журналиста, в СМИ появилась множество статей с негативным отношением к деятельности Максима Шевченко.

М. Шевчено считает, что исламский мир сродни христианскому

Работа на телевидении и радио

с 2005 по 2011 год Максим Шевченко являлся бессменным ведущим общественно-политической программы «Судите сами» по приглашению Первого канала. К этому времени деятельность журналиста была чрезвычайно популярна у властей – Максима Шевченко назначили руководителем Центра стратегических исследований религии и политики современного мира, он получил должность члена Общественной палаты РФ. Программа была ориентирована на полемику известных общественных и политических деятелей по поводу того или иного животрепещущего вопроса.

В конце 2011 года открытый Еврейский конгресс направил правительству гневное письмо с требованием о закрытии передачи, явно выражающей антисемитские настроения, как оскорбительной по отношению к иудеям всех стран. Реакция авторов обращения стала ответом на высказывания Максима Шевченко по поводу теракта в Норвегии.

В этом же письме предлагалось закрыть все эфиры с журналистом, работавшем по совместительству и на радио «Маяк» — Шевченко неоднократно позволял себе высказывания, в духе неонацизма, утверждая, что еврейская нация нуждается в защите только у входа в газовую камеру.

Личная жизнь журналиста

Как утверждает Максим Леонардович, он является отцом двоих сыновей. Первый родился в браке с гражданской женой – известной защитницей мусульманских женщин, отправившейся из благополучной и богатой российской столицы в глухую дагестанскую деревню воспитывать детей из горных поселений. Примечательно, что связь с внешним миром посредством современных гаджетов и телевидения или радио в мектебе – так называется эта закрытая школа-интернат – строго запрещена.

Максим Шевченко

О втором отпрыске такого знаменитого родителя узнать ничего не удалось. Сейчас все мысли и действия скандального журналиста-международника направлены на поддержку Павла Грудинина. Ко всему прочему, ярый сторонник исламского мира является доверенным лицом указанного кандидата в Президенты Российской Федерации. По утверждению репортера и ведущего, лучшим устройством в современном мире остается социалистическое общество.

Когда спрашиваешь мэтров религиозной журналистики о самом ярком и влиятельном издании за последние двадцать лет – слышишь практически неизменный ответ: “НГ-Религии” Максима Шевченко. Полемичная и яркая газета, ее читали, ее ждали, ее обсуждали. Тема религии в одночасье из узкой, второстепенной темы, задвинутой в глубины раздела “Общество”, вышла на первые полосы федеральных СМИ. Оказалось, что религиозные проблемы, конфликты, события можно и нужно обсуждать, что они определяют многие политические и геополитические события, что религия может быть в сердце повестки дня. Успех “НГ-религий” на сегодняшний не повторен.

В надежде хоть отчасти разгадать секрет “НГР” я составила длинный список вопросов Максиму Шевченко. Я шла на интервью со слабой, но надеждой, услышать рассказ о секретах ремесла. Но с Шевченко оказалось невозможным говорить о теории журналистики . Задаешь вопросы про концепции, форматы, жанры, даты – а он рассказывает про Чечню, Сербию, басков и … Христа. Многие ли готовы писать так, пропуская через себя. Для него журналистика – это не ремесло, не подача темы и верстка – это жизнь, прожитая, прочувствованная, продуманная – без черновиков, сразу набело.

Максим Леонардович Шевченко

р. 1966

журналист, ведущий Первого канала, член Общественной палаты РФ, член комиссии по межнациональным отношениям и свободе совести. Эксперт по проблемам религии и политическим конфликтам.

Закончил МАИ по специальности «Конструирование микроэлектронной аппаратуры», слушал курс лекций в ИСАА МГУ по истории культуры и арабскому языку.

Работал в «Вестнике христианской демократии», православной классической гимназии «Радонеж», газете «Первое сентября». Заведовал отделом поэзии литературного журнала «Твёрдый ЗнакЪ». Автор политико-философского еженедельника «Смысл», пресс-клуба «Восточная политика».

С 1997 по 2002 - ответственный редактор приложения «НГ-религии».

В 2000 году создал “Центр стратегических исследований религии и политики современного мира”. Работал спецкорром «Независимой газеты» в Афганистане, Чечне, Дагестане, Пакистане, Югославии, Израиле и Палестине.

В журналистику я пришел не через комсомольскую организацию

– Максим Леонардович, как, у кого вы учились журналистике, учились писать?

– Журналистике я учился у Александра Иоильевича Огородникова. Он вышел из тюрьмы в 87-м году, я познакомился с ним в 1988-м году зимой. Александр Иоильевич – настоящий исповедник. Он сразу произвел на меня огромное впечатление, можно сказать системообразующее. Под его влиянием я пришел в церковь. Он страдал за веру христианскую, подвергался пыткам, мучениям и не отказался от своего исповедания веры. Как и всякий человек, он страстен, грешен, я грешен, безусловно, гораздо больше чем он, но особая печать судьбы, которая лежала на нем, меня поразила…

У него брат – отец Рафаил – был монахом в Псково-Печерском монастыре, погиб в 89-м году. Он был автогонщиком до принятия сана, разбился насмерть, когда ехал из Москвы в Печеры Псковские.

Огородников сыграл огромную роль в моей жизни… Я тогда стал ездить по монастырям.

– это отец Адриан, отец Зинон (я с ним, правда, не встречался), вся эта атмосфера…

Тогда еще не было такого ажиотажа как сейчас, и в монастыри очень мало народа ездило. Была и интеллигенция, рафинированная, православно-патриотическая, а были простые русские крестьяне. Помню, как приходили к отцу Иоанну (Крестьянкину) с самыми бытовыми вопросами, например, спросить насчет коровы.

Я много путешествовал автостопом и просто ходил по стране от Москвы до Сибири, до Байкала, по Западной Европе, по северу очень любил тоже путешествовать.


– И так вы приходите работать к Александру Огородникову …

– Мы стали делать газету: из скучной партийной газетки – литературную культурно-содержательную газету. Как мне кажется, газета была неплохая.

Там я научился журналистике, научился писать. Съездил в 91-м году в Литву, встретился с архиепископом Хризостомом, сделал большое интервью с отцом Альфонсасом Сваринскасом, который 25 лет почти просидел в лагерях, он был тогда канцлер курии литовской. Съездил в литовские сельские районы, говорил с местными епископами, жившими в деревянных сельских домах. Помню, мужик корову доит, спрашиваю: “А где мне найти епископа?” Он говорит: “Сейчас, секундочку”. И выходит уже в католическом епископском облачении. “Это вот я, здравствуйте!” Я так смутился…

– А интерес к Востоку, к арабской культуре – откуда? Вы слушали лекции на факультете МГУ Институт стран Азии и Африки – почему?

— Да, в 1990-м году я пошел на курсы “Практическое востоковедение” в Институт стран Азии и Африки. Почему? А у человека прямая линия судьбы разве?

Я часто ездил в Тутаев.

Очень любил храм (не на том берегу, а на нашем), где отец Николай служил. Там я однажды зашел в книжный магазинчик и купил томик (помните, академические издания в советское время были), Аль-Маари – слепого сирийского поэта, девятого века. Там были прекрасные переводы Арсения Тарковского.

Аль-Маари – один из самых великих поэтов в истории человечества, его труд “Послание о царстве прощения”, как известно и доказано, вдохновлял Данте. Данте владел арабским языком и читал эту работу, и его структура “Божественной комедии” во многом восходит к Аль-Маари. Стихи поражали, и переводы Тарковского были прекрасными.

Проучился в ИСАА я примерно около года, но потом наступил 91-й год, хаос, развал. Это в СССР у нас было много времени на то, чтобы заниматься собой, но в 91-м году пришли другие законы, жесткие, жестокие.

В журналистику я пришел не через комсомольскую организацию журфака МГУ с рекомендацией райкома ВЛКСМ, а все-таки из андеграунда культурного и религиозного. Поэтому я теперь могу быть или не быть антисоветчиком с чистой совестью, в отличие от многих бывших партийных и комсомольских работников.

Максим Шевченко: Не менял свою жизнь от работы к работе

– Мы подходим к самому важному для нашего разговора периоду – НГ-религий. Что было такого в Вашем подходе, что позволило сделать тему религии столь обсуждаемой? Появление НГР- это революционное событие – почему?

– Мне кажется, что не революционным. Мне никогда не было интересно говорить о религии как о культурном феномене. Об этом прекрасно говорили такие люди, как, например, .

В политической газете надо писать о религии как о политике. Писать как о том, что это самое важное, с чем мы должны работать после крушения Советского Союза, когда мы уничтожили свою страну прекрасную, сложную, после всех тех ошибок, которые мы наделали.

Мы должны были искать новые смыслы.

Люди, которые обладали чувством собственного достоинства, на моих глазах превращались непонятно во что. В 90-м году я встретил майора, который мне преподавал на военной кафедре. Он меня еще строил, а в 1992-м в кожаной куртке он с другими бандитами бил старика около метро Сокол. Майор – офицер советской армии -стал уличным бандитом, он бил этого старика ногами из-за того, что старик стал торговать без разрешения этой уличной банды. И таких деградировавших было очень много. Люди теряли свое имя, свой облик, свое достоинство человеческое, люди растерялись, люди совершали страшные, чудовищные метафизические преступления.

– Как вы пришли в «Независимую газету»?

– Благодаря Олегу Давыдову, который тогда возглавлял в “Независимой ” отдел “Культура”, я попал в “Независимую газету” и благодаря ему во многом состоялись тоже НГ-религии.

Пришел я в “Независимую” случайно.

Я шел по Мясницкой и мой товарищ сказал, что “Независимой газете” требуются авторы, мол, у них там кризис. Там как раз какая-то очередная группа повстанцев была против Третьякова, они ушли. Я зашел – там тогда был свободный вход – Олег Давыдов сказал: «Да, напишите, приносите». Я через два дня написал статью.

Для меня было большой честью, когда они напечатали эту статью. Это была не журналистика, а культурологический текст про несколько типов революции: социалистическую, национал-социалистическую, постмодернистскую, лимоновскую.

Тексты, люди, эпохи

– О чем вы писали в Независимой, помните первые тексты?

Я помню, въехал в Косово в начале марта. До горизонта стояли столбы дыма: горели албанские дома, их были десятки, сотни. Помню здоровенного спецназовца -серба, перетянутого лентами с двумя автоматами, они ходили так, поджигали дома. Глаза закрываешь и видишь прямо как сейчас: мертвые собаки, два безумных старика албанских – старик и старуха. Глаза у них были как будто белые, пустые. Их остановили сербские полицейские, здоровенные, красивые, сильные парни, олицетворение жестокости этнической войны.

Потом я находил братские могилы расстрелянных людей, которые еще были заминированы. Помню фотографию: нашел ров, там расстреляли караван с албанскими беженцами. Собаки его разрыли. Помню, человеческая рука, объеденная до кости, а на ней часы дорогие висят. Впопыхах расстреливали, даже не ограбили. Фотографировал на берегу ручья человеческие головы отрубленные. В общем, там безумные были вещи. Пустые деревни албанские, некоторые еще были минированные. В нескольких домах лежит труп хозяина как бы лицом к телевизору. Телевизору в экран выстрелено, и труп убитый, наполовину сожженный. Таких я видел три или четыре дома в разных деревнях. Потом я понял, что они заходили, если у тебя была спутниковая тарелка, и ты смотрел иностранное ТВ. Убивали хозяина, плескали керосин, сжигали дома.


На Балканах было это безумие: каждый сильный там убивал слабого. Если бы у албанцев была такая же сила, они точно также могли действовать по отношению к сербам. Хорваты тоже были очень жестокие. Самые, на мой взгляд, смиренные и несчастные были боснийцы, боснийские мусульмане, потому что это самый миролюбивый, торговый народ. У них шансов не было ни малейших, если бы к ним на помощь не пришли. А хорваты с сербами это такие лютые звери: сильные и жестокие народы, которые имели в прошлом опыт этническо-гражданской войны. Очень воинственные, храбрые люди, и между ними непримиримая ненависть. Я был в Мостаре потом, там хорваты убивали: поставили, на западном берегу часовню, на которой написали, я своими глазами видел, “Здесь кончается Европа”. Типа православные и мусульмане должны жить на восточном берегу этой реки, через которую мост.

Мост, построенный великим турецким архитектором Хайретдином– одно из чудес света, хорваты взорвали. Там ущелье глубиной метров двадцать, глубина быстротекущей воды метров семь-восемь. Быстро течет река и он без опор (!) через это ущелье длиной метров двадцать, а может и тридцать, построил мост. Хорватский спецназ взорвал этот мост в 94-м году, когда шли бои за Мостар. Много было жестокости и свирепости.

Был Афганистан, я побывал у талибов, что позволило мне утверждать, что не надо доверять СМИ и медиа. Пуштуны – один из самых прекрасных народов, который я видел в своей жизни. Народ-воины, храбрый народ. И талибы, конечно, это никакое не исламистское движение, это пуштунское движение, цели которого объединение и освобождение Афганистана. Очень много в руководстве Талибан было наших бывших фронтовых товарищей из фракции Хальк, которые в основном говорили по-русски. Танкисты, летчики, офицеры, все наши, все русскоговорящие. Вхожу в Министерство внутренних дел к одному мулле, который заведовал внутренними делами, он мне говорит: “О, шурави! Здравствуй, товарищ! Как там дела? Как Наташа Королева?” Потому что Наташа Королева в 89-м году или в 90-м приезжала в Афганистан, давала концерт, и очень запомнилась афганцам.


Афганистан – страна, которую просто нельзя забыть. Закрываешь глаза – четыре цвета: охра, черный, белый и лазурь, и еще огонь, если там идет какая-то война и что-то горит.

Вот так мы делали НГ-религии.

Вдруг стало ясно, что религия играет роль абсолютно иного мировоззрения, альтернативного, которое не понимают и не могут контролировать, не разбираются в этом.

Во всем ищите смысл!

– Как Вы показали значимость религиозного фактора во всех этих событиях?

– Когда мы в событиях и делах ищем отсвета Божественного замысла и промысла, тогда мы открываем совершенно другой взгляд на историю и на культуру этого мира.

Есть два типа описания. Первое – это такое разоблачение попов, какие они все гомосексуалисты, воры, торгуют табаком.

Другой тип это, наоборот, что все что ни есть -святое.

Наверное, первое, что я стал анализировать – документы разных организаций как политические документы. Я стал искать. Вот, говорю, здесь есть проектное направление. Да, религиозные организации не так охотно, как политические партии, говорят о своих целях и задачах земных, но все поддается анализу. Я стал это делать.

– Как освещали конфликтные ситуации?

Я никогда не осуждал никого, никогда не пытался никого разоблачать. И всегда мне хотелось показать, что церковь и религия – это не гробы накрашенные, показать человеческое содержание, серьезное. Поэтому, допустим, я защитил кочетковцев в том историческом конфликте. Они – либеральная интеллигенция – меня многим раздражали. Просто мне казалось, что решать какие-то вещи с помощью публичных доносов не могут себе позволить православные люди. Когда у них отобрали Сретенский монастырь, потом отобрали храм на Сретенских воротах и продолжали душить – для меня это была просто борьба за недвижимость, которая прикрывалась неким идеологическим конфликтом. Я видел не меньшее сектантство и в более ортодоксальных, якобы патриотических, православных сообществах.

Я с Бычковым вел войну, потому что мне так было мерзко, что он так мерзко писал о митрополите Кирилле. Мне казалось, что митрополит Кирилл является человеком исключительно значимым для истории русской церкви. Я впервые прочитал его выступление в сборнике, посвященном тысячелетию крещения Руси. И тогда уже это произвело впечатление, это был другой язык, другой разговор о Православии и о церкви, такой современный язык, человеческий.

Так я и делал НГ-религии. Поэтому газету обвиняли в излишней политизации, зачем, мол, политизировали религию.

Религия принадлежит, не жрецам, а людям, каждому человеку. Церковь без народа Божьего – это просто дрова, которые покрашены краской. А если народ Божий это овцы, которые просто пасомы пастырями, то это католицизм в самом худшем его выражении, тридентском, которое является просто ересью и антихристовым исповеданием. При этом я могу сказать, что католики это прекрасные люди, верующие христиане, священники, люди верующие.

– Что для вас было самым сложным в работе?

Как написать о религии так, чтобы верующих людей не оскорблять.

Как писать о католицизме? Мы же все помним монолог Мышкина? “Уж лучше бы ты стал атеистом, чем католиком” . Но я так не могу, я ж обижу многих людей: литовцев, поляков, искренне верующих людей. А ведь о религии говорят прагматики, циники, сумасшедшие и так далее. Мне хотелось создать новый способ разговора, анализа. Если мы это делать не будем, то просто мы не будем понимать, о чем идет речь.

Изменилась епархиальная пресса и пресса, так называемая конфессиональная в лучшую сторону. И я считаю, что это тоже наша заслуга, потому что я много ездил, выступал, встречался с журналистами, говорил им, что надо говорить просто человеческим языком.

Вы спрашиваете: “Что такое религиозная газета?” Вот ты пиши там о политике Америки, будь при этом верующим, и у тебя будет религиозная газета. А Вы полагаете, что религиозная газета это некое такое отражение специфического психологического восприятия мира, надо писать этим слащавым сусальным языком? Обо всем можно писать, будучи верующим, давая религиозный анализ, просто анализируя экономику, политику. Вот что я, собственно, в НГ-религии делал.

– А есть перспективы и религиоведческой журналистики?

– Я не верю, что религиовед может быть хорошим религиозным журналистом. Он может быть хорошим ученым, анализирующим проблематику. Хотя бы признавайте, что мы все умрем. Ведь основные просто светские журналисты пишут так, будто они, как куклы, будут жить вечно. Как у Стивена Кинга в его великолепном, великом романе “Темная башня” – там есть такой образ: Ролан – главный герой – попадает в иное измерение к одному из столпов, на которых луч, держащий нашу вселенную, а вокруг бродят обезумевшие роботы, которые должны были это охранять, но они уже давно сошли с ума и предназначение свое утратили.

А они бродят и как бы живут. Вот так же и вот это светское общество. Они тоже бродят, живут, как эти роботы Стивена Кинга, эти зверушки непонятные. .

– Сложилась ли сегодня православная журналистика?

– Вообще православная журналистика возникла и сложилась в конце XIX века. Православная журналистика занимается вопросами православного мироощущения, православного миросозерцания, развивая в публичном пространстве те взгляды, которые основаны на православном миросозерцании. Статьи А. Хомякова, И. Аксакова, «В тени монастырских стен» В. Розанова, «Дневник писателя» Ф. Достоевского, С. Нилус, Д. Мережковский, ранние работы – еще до революции – Сергия Страгородского, само «Религиозно-философское общество» – это были прекрасные образцы теологической журналистики.

Сегодня православная журналистика возродилась как область журналистики. Возникло несколько сильных центров публичной православной мысли, как консервативной, так и либеральной – и последователи Меня – Свято-Филаретовская школа, и консервативные – то, что происходит от Сретенского монастыря от Виталия Аверьянова: Православие.ру, Русская линия. Восходящий к Джорданвиллю «Русский паломник», труды Свято-Сергиевского института, о. Борис Бобринский, Оливье Клеман и франко-русское православие. То, что делали – это все православная журналистика. Не могу не вспомнить гонимого сегодня ярчайшего человека и журналиста Константина Душенова, несмотря на несогласие со многими его мыслями, – это еще одна линия, происходящая от митр. Иоанна Ладожского и Санкт-Петербургского. Это все православная журналистика. Это интерпретация события с православной точки зрения, как кажется авторам.

Такого разнообразия православной журналистики нет нигде – ни в Сербии, ни в Греции, ни в Америке.

Труды , о. Бориса Бобринского, – это религиозно-богословская журналистика. В эмиграции церковно-богословская журналистика была на очень высоком уровне – журналисты полемизировали друг с другом, искали ответы, ставили проблемы.

– Что такое христианская журналистика?

Журналистика разнообразна. Журналистика – это не нечто, что стоит над схваткой, она должна быть политической позицией, должна отражать политические взгляды – левые, правые – любые. В православную журналистику сегодня пришло много талантливых людей, много интеллектуальных. Что такое христианская журналистика? Она пишет только о жизни христианства или это то, что пишут о политике, экономике христиане? Если православные издания перестанут заниматься публицистикой, а станут заниматься анализом информационного потока, то только выиграют от этого. Если создастся группа анализа мира в ежедневном формате – это и будет православная журналистика актуальная и современная.

– Если бы вы сегодня создавали православное издание, о чем бы вы писали?

– Я бы освещал международную политику, внутреннюю политику, экономику, социальную жизнь, жизнь страны, скандал вокруг Лужкова, жизнь Президента, премьера, я бы постулировал мировоззрение, за которое я готов умереть.

Я старался бы постулировать то мировоззрение, которое для меня важно. Я бы писал то, что интересно читать не моим братьям по общине, по беседе, а чтобы это было массовое издание, которое интересно читать, чтобы люди воспринимали оценки, нюансы, акценты, как сам их вижу.

– Это очень сложный и непредсказуемый формат…

– Все хотят заниматься спокойными темами, благоприятными для сознания, для внутреннего мира. К сожалению, но так оно было всегда, церковь для человека становится способом некой сублимации общественной жизни.

Религия должна быть не способом спрятаться от мира. Религия – это вызов миру. Свеча зажженная не ставится под стол, она ставится на стол, чтобы светить всем. Многие приходят в религию, религиозную журналистику, в журналистику вообще, чтобы создать мир сублимированной веры, сублимированных человеческих отношений. Среди многих верующих господствует представление, что вот мы в Церкви, а за пределами границы – зло, грех, Вавилон, которые надо ненавидеть, презирать и игнорировать. Это глубокое заблуждение. Если свеча ставится под стол – в ней нет смысла, если соль теряет силу, зачем нужна эта соль? Это очень важно. Если вы верите в то, что ваша религия, то, что является светом вашей души – это истина, ради которой стоит умереть – то смотрите смело смотрите в глаза миру и преображайте этот мир, атакуйте! Позиция верующего – это всегда позиция священной войны. Нечего прятаться за то, что у мусульман есть джихад, а все остальные – лапочки такие. Верующий должен занимать наступательную позицию. Религиозная журналистика должна противостоять обществу потребления. Современный сатанизм – это общество потребления, превращающий человека в матрицу эмоций и психических состояний. Надо открыто выступать против ростовщичества, против ростовщического процента, который прямо запрещен в Библии. Когда православных журналист пишет об экономике, он об этом должен писать, о том, что греховно делать деньги не на труде, а на продаваемом воздухе, что это сатанизм.

Есть несколько очень важных принципов, которых надо придерживаться в публичной жизни – с кем нельзя вместе есть, что нельзя вместе пить, с кем нельзя вести бизнес – их никто не отменял. Но православные живут так, как будто этих правил нет. С одной стороны все ходят как начетчики, а с другой стороны, «надо понимать все в духе времени». Так и до браков между мужчинами дойти. Здесь должна быть борьба, постулирование своего взгляда – вот это и есть религиозная журналистика.

– Существуют ли в СМИ антицерковные кампании, провокации, мифы?

– Война против Церкви, конечно, ведется, но в информационном обществе информационные войны –повседневная реальность. Но я не понимаю, почему светские СМИ должны писать о Церкви хорошо? Не пытайтесь их перевоспитать, ведите войну не через прокуратуру, не через связи, не через марши хоругвеносцев. Создавайте медийные ресурсы. Какие массовые газеты сегодня принадлежат Церкви? Где Russian Christian Science Monitor, где Osservatore Moscovo? Что выгоднее – сражаться инструментами публичной борьбы или ходить в образе гонимого и преследуемого?

Выпуск передачи “Судите сами” памяти святейшего Патриарха Алексия

Выпуск передачи “Судите сами”, посвященный восстановлению единства Русской Православной Церкви

Выдача российских казаков-коллаборационистов, членов Казачьего Стана и 15-го кавалерийского казачьего корпуса СС в мае 1945 с территории Австрии, занятой британскими оккупационными войсками, Советскому Союзу. Казачьи генералы были признаны советским судом военными преступниками и казнены, остальные вместе с семьями были приговорены к различным срокам заключения. В 1955 году, по указу Президиума Верховного совета «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупационными властями в период Великой Отечественной войны» от 17 сентября, казаки были амнистированы

Герника – исторический центр баскской нации. 26 апреля 1937 года была подвергнут разрушительной бомбардировке немецким «Легионом Кондор» в ходе гражданской войны в Испании. Бомбардировке посвящены картина Пикассо «Герника» и скульптура Рене Ише.

В 1991 года собор Сретения Владимирской иконы Божией Матери был передан Русской Православной Церкви, приходу братства «Сретение» во главе со священником Георгием Кочетковым. В 1993 году братство было переведено в соседний храм Успения в Печатниках (на Сретенских воротах); а в Сретенском же монастыре открыто подворье Псково-Печерского монастыря.

«- Как так это католичество вера нехристианская? – повернулся на стуле Иван Петрович; – а какая же?
– Нехристианская вера, во-первых! – в чрезвычайном волнении и не в меру резко заговорил опять князь: – это во-первых, а во-вторых, католичество римское даже хуже самого атеизма, таково мое мнение. Да! таково мое мнение! Атеизм только проповедует нуль, а католицизм идет дальше: он искаженного Христа проповедует, им же оболганного и поруганного, Христа противоположного! Он антихриста проповедует, клянусь вам, уверяю вас! Это мое личное и давнишнее убеждение, и оно меня самого измучило… Римский католицизм верует, что без всемирной государственной власти церковь не устоит на земле, и кричит: Non possumus! По-моему, римский католицизм даже и не вера, а решительно продолжение Западной Римской империи, и в нем все подчинено этой мысли, начиная с веры. Папа захватил землю, земной престол и взял меч; с тех пор все так и идет, только к мечу прибавили ложь, пронырство, обман, фанатизм, суеверие, злодейство, играли самыми святыми, правдивыми, простодушными, пламенными чувствами народа, все, все променяли за деньги, за низкую земную власть. И это не учение антихристово?! Как же было не выйти от них атеизму? Атеизм от них вышел, из самого римского католичества! Атеизм, прежде всего, с них самих начался: могли ли они веровать себе сами? Он укрепился из отвращения к ним; он порождение их лжи и бессилия духовного! Атеизм! у нас не веруют еще только сословия исключительные, как великолепно выразился намедни Евгений Павлович, корень потерявшие; а там уже страшные массы самого народа начинают не веровать, – прежде от тьмы и от лжи, а теперь уже из фанатизма, из ненависти к церкви и ко христианству!»

Ф.М. Достоевский. Идиот.

«Читали Апостол из послания к Солунянам, зачало 273, в котором сказано: непрестанно молитеся . Сие изречение особенно вперилось в ум мой, и начал я думать, как же можно беспрестанно молиться, когда необходимо нужно каждому человеку и в других делах упражняться для поддерживания своей жизни?» Откровенные рассказ странника духовному своему отцу.

Конфликт в Санкт-Петербургской семинарии в 2000 году. Студенты были против рукоположения во священный сан однокурсника, пребывавшего с ними в конфликте, и не примирившимся перед хиротонией. Во время совершения Таинства рукоположения в тот момент, когда хор поет «Аксиос» (Достоин!), студенты провозгласили «Анаксиос» (Недостоин!»). Конфликт получил широкую огласку в СМИ .

July 1st, 2013

Ба! Знакомые все лица...

Кавказ в последнее время странным образом манит к себе всякого рода «экспертов», низкого пошиба специалистов по национальным отношениям, ангажированных «правозащитников» и журналистов, защищающих интересы ваххабитского подполья, и разного другого отребья, не нашедшего себе применения в других сферах. И что удивительно, эти ряженые в тоги неподкупно-беспристрастных, принесших себя на алтарь высшей справедливости защитников угнетенных, писаки сумели завоевать доверие неискушенных пользователей социальных сетей, блогосферы, электронных изданий крупных СМИ. Позиционируя себя как ревностных охранителей интересов мусульман и кавказцев вообще, объективных журналистов и признанных экспертов-аналитиков, эти персонажи периодически вбивают в сознание обывателей матрицы страха, ненависти, всемирного заговора против Кавказа. Умело играя на ксенофобских настроениях русских и кавказцев, на выдуманной ими антагонистической неприязни иудеев и мусульман, а также разногласиях мусульманской уммы на Кавказе, они способствуют разжиганию межнациональной и межрелигиозной розни, формированию кавказских сепаратистских настроений, но естественно, преподносят это доверчивому пиплу в красивой обертке - как защиту конституционных прав личности, радение о соблюдении демократических прав и гражданских свобод в обществе и т.д.

Но никогда не пеклись они о благе кавказцев и заботятся лишь о себе и о своей мошне; отрабатывают заказы и проводят линию своих хозяев, конечная цель которых развал страны.

Думаю, пришло время покороче познакомиться с наиболее интересными образчиками новоявленных «освободителей» кавказских народов, с доблестными рыцарями Справедливости, хранителями горской Чести и ярыми ревнителями интересов обиженных имперской политикой Кремля кавказских народов.

Знакомьтесь: Максим Шевченко, политический фундаменталист, снискавший славу «людоеда, фанатика и провокатора»; Орхан Джемаль, сын «фашиствующего исламиста» Гейдара Джемаля, сексот и профессиональный провокатор. Им вторит и подпевает на местах доморощенная мелочь кавказских республик, вторящая и подпевающая столичным «братьям» и под их менторским взглядом проводящая в жизнь согласованную политику дестабилизации кавказского региона, стравливания кавказцев на конфессиональной и этнической почве.

Поверхностный анализ статей и выступлений Шевченко и обоих Джемалей показывает, что в своих публикациях сии господа намеренно и часто грешат подтасовкой фактов, откровенными инсинуациями, циничной отсебятиной, выдаваемой как информация из заслуживающих доверия источников, обнародованием фальшивых документов, аппелированием к несуществующим цитатам известных людей, - одними словом, пользуются всеми методами продажной журналистики, не брезгующей никакими средствами ради достижения цели. Но, думается, будет занятно, рассмотреть этих персонажей по отдельности и поближе, чтоб у сомневающихся не осталось иллюзий по их поводу.

Джихадист слова
Орхан Джемаль – достойный отпрыск Гейдаря Джемаля, в годы перестройки числившегося в качестве инвалида второй группы по шизофрении (налицо прогрессирование болезни), «посла доброй воли «Хезболлы», аполога ваххабизма, друга Ш.Басаева, А.Хаттаба, человека, называющего террористов, взрывающих мирное население «шахидами», оправдавшего нападение Басаева на роддом в Буденновске.
Сын пошел по стопам отца и свою «профессиональную и политическую» карьеру начал в 80-хх гг. в качестве секретного сотрудника КГБ СССР, внедренного в целый ряд первых политических и диссидентских организаций, в том числе – общество «Память», «Мемориал», «Южинский кружок», «Черный орден SS», Исламскую партию «Возрождение», Евразийское движение и т.д.

Моральная нечистоплотность, видимо, передалась сыну по наследству – как и отец, Орхан является профессиональным провокатором, которого в разное время курировали сотрудники ФСБ, управления внутренней политики Администрации Президента РФ, сотрудники «Э» МВД РФ. Но холуйство не всегда есть формула успеха – подававший большие надежды Орхан, однако, не продвинулся выше уровня штатного агента, провокатора и авантюриста.

Свою жизненную миссию Гейдар-оглы видит так: «Я считаю, что совершаю джихад слова». Следует сказать, что этот джихад – в том смысле, в котором он его понимает – Орхан выполняет весьма неплохо: в своих статьях он создал немеркнущие романтические образы «воинов Аллаха, иншалла, шахидов» Саида Бурятского, Доку Умарова и других параноиков-ваххабитов. Когда был уничтожен организатор нападения на Нальчик в 2005 году, глава бандподполья КБР Анзор Астемиров, Орхан напишет: «Лидер муджахидов Кабардино-Балкарии Анзор Астемиров стал шахидом, иншаАллах... Мукожев погиб в мае прошлого года, Астемиров сейчас, пусть Аллах примет шахаду их обоих. Оба они приняли смерть, достойную настоящих мужчин и мусульман».

Не гнушается Орхан и заказными статьями, публикуя материалы в интересах самых разных политических группировок, порой диаметрально противоположных. Так, во время антитеррористической операции в Чечне с разницей в один месяц младший Джемаль публикует материалы, защищающие и политику Кремля на Северном Кавказе, и материалы, посвященные восхвалению «подвигов» Доку Умарова и Саида Бурятского.
В 2005 году, во время андижанских событий в Узбекистане, выполнял функции проплаченного комментатора этих событий. В 2010 году, официально работая корреспондентом журнала «Русский Newswek», издаваемого ЗАО «Аксель Шпрингер Раша», Орхан под псевдонимом Икрам Ходжаев параллельно отрабатывал платный заказ исламистов радикального Джихада, бежавших из Узбекистана и осевших в Германии как политические беженцы и, основываясь на сплетнях и кухонных слухах, написал статью-провокацию про Узбекистан.
Совсем недавно, когда был уничтожен Ибрагим Гаджидадаев, Орхан разродился статьей «Ибрагим Гаджидадаев - боевик или Робин Гуд?» в «Черновике» и на сайте «Кавказская политика», где жестокого бандита, уголовника, рэкетира-убийцу в форме услышанной от гимринцев шутки сравнил с легендарными имамами Гази-Магомедом и Шамилем и представил в нежном образе романтического абрека: «Гаджидадаев всегда был немножко разбойником и немножко партизаном, но именно это более всего подходило к понятию абрек. На него ложился отблеск славы легендарных абреков прошлого».

Многолико-универсальный
Максим Шевченко - журналист, телеведущий; руководитель региональной общественной организации "Центр стратегических исследований религий и политики современного мира"; член Общественной палаты РФ, руководитель рабочей группы ОП РФ по Северному Кавказу, член комиссии Общественной палаты по межнациональным отношениям и свободе совести. Позиционирует себя как «государственник» и выступает против критики существующей российской власти. До отставки впавшего сегодня в опалу Владислава Суркова курировался управлением внутренней политики администрации Президента РФ, получая оттуда финансовую поддержку как в форме ежемесячных гонораров в размере 250 тысяч, так и в форме грантов (от 1 до 10 млн. рублей) на организацию различных информационных и пропагандистских проектов, в том числе на создание сайта «Кавказская политика». (Уже этот факт говорит о том, что ни о какой народности, беспристрастности и объективности «Кавполита», выдаваемой как рупор свободной журналистики, не может быть и речи).

Православный антисемит с еврейскими корнями
Максим Шевченко, как и свой старший друг Гейдар Джемаль, также страдает психическим расстройством в форме патологической ненависти к израильтянам. В своем юдофобстве он впал во все тяжкие: призывая согнать израильтян с земель палестинцев, он восхваляет и яростно защищает исламистские движения «Хамас» и «Хезболла». В своих статьях и выступлениях на ближневосточную тематику он забывает об элементарной журналистской объективности и становится тошнотворно предвзятым в оценке ситуации (http://www.ng.ru/polemics/2000-11-11/8_israelreports.html). При упоминании слова еврей он начинает буквально скрежетать зубами, глаза становятся бешеными и наливаются кровью – это не метафора, посмотрите видеозаписи передач с его участием, посвященных ситуации на Ближнем Востоке. (via-midgard.info/news/). Но что вы скажете, если узнаете, что Максим ЛЕОНАРДОВИЧ Шевченко является самым что ни на есть чистокровным евреем? Да-да, он иудей. Сей примечательный факт «лучший друг мусульман» Шевченко долго скрывал под видом «православного человека», но на передаче «Клинч» на «Эхе Москвы» ушлой Тоне Самсоновой удалось раскрыть тайну кащеева яйца. «Я сам еврей и учился в немецкой школе», - эти признанием Шевченко ввел в ступор многих радиослушателей.(http://www.e-slovo.ru/423/k1.htm). Но в стенограмме передачи, выложенной потом на сайт «Эха Москвы» признание Шевченко в своем еврействе исчезло, и осталась только немецкая школа, в которой он учился с многочисленными евреями.

Не правда ли, странная получается ситуация: сын еврея стал самым оголтелым антисемитом. Зная, как консервативны иудеи в вопросах веры и как ревностно они относятся к своей богоизбранности, хотелось бы узнать: как же так случилось, что человек, в чьих жилах течет кровь потомков Израилевых, так ненавидит своих соплеменников? Возможно, это следствие духовного поиска Шевченко, неудовлетворенного предлагаемой в Торе религиозной концепцией образования мира и места в ней человека? Но если это так, почему же Шевченко осудил Али (Вячеслава) Полосина в том, что тот переменил православие на ислам и в новой мере он не находит себе места и «мечется между шиизмом и суннизмом»?
По мне, прав дьякон Кураев, бывший друг Шевченко, оценивший эти духовные поиски как «мимикрию под окружающую среду». Кураев знает, о чем говорит: дело в том, что Шевченко в свое время крестился в православие, чтобы сотрудничать с Московской патриархией (работал редактором в издании "Вестник христианской демократии" (1987-1991), преподавателем истории России и Западной Европы в первой классической православной гимназии "Радонеж-Ясенево" (1993-1995 гг.).

С другой стороны, здесь можно усмотреть срабатывание элементарного защитного рефлекса: хаять евреев, чтоб окружающие не догадались, что ты сам такой.

А может быть мусульманин?
Еще одна ипостась Шевченко, очень любимая им, – это друг и защитник мусульман. Однако и эта любовь весьма странная. В среде знающих Шевченко давно ходили слухи, что он в 2001 г. в Дагестане, будучи в командировке, он принял ислам; слухи усилились, когда он на похоронах Хаджимурада Камалова (это видео есть в интернете) говорит вслед за Гейдарем Джамалем «Аллаху акбар!», «Иншалла!» и читает мусульманскую молитву. Потом были неуклюжие попытки в передаче с Кураевым и в радиодуэли на «Русской службе новостей» с Авигдором Эскиным оправдаться, что он получил на эти действия позволение владыки палестинской церкви, что он настоящий православный и т.д. Но, как точно заметил Эскин, ваххабиты словом «брат» называют только тех, кто одной с ними веры, то есть исповедующих ваххабизм; даже суннитов-мусульман они называют кафирами, а шиитов, к коим относит себя Джемаль и которые на всех ваххабитских сайтах названы заблудшими, впавшими в ширк, по мнению сторонников «чистого ислама», однозначно следует убивать; я уже не говорю о месте, которое отводится в мировоззренческой доктрине ваххабитов православным и евреям. А Гейдара Джемаля и Шевченко ваххабиты на видео благодарят, обращаясь к ним: «наши московские братья». Получается, что либо Шевченко беззастенчиво врет, что давно замечено за ним, либо дагестанские ваххабиты откровенно лицемерят, что также является их неистребимым свойством.

Постоянно признающийся в любви к мусульманам Шевченко в дуэли с Эскиным прямым текстом говорит, что Мухаммед – не пророк (http://www.youtube.com/watch?v=djv_NRwaRe4), но зато в других выступлениях, преимущественно ориентированных на мусульманскую публику, многократно говорит о Мухаммеде весьма уважительно, пишет имя его с прописной буквы.

Испорченный телефон
Но бог с ним, с его максимовскими мытарствами по смене вер в угоду конъюнктурным соображениям. (кстати, несколько лет назад Шевченко вел на ТВ программу с симптоматичным названием «Выбор веры» - возможно, это была попытка сублимации идущей постоянно в душе борьбы, какую веру с выгодой для себя выбрать в данный момент).

Гораздо интереснее другое: пытаясь объять необъятное и одновременно усидеть на целой дюжине стульев: занятие журналистикой, общественная работа, экспертная деятельность, телепрограммы и ток-шоу, правозащитная деятельность, членство в Общественной Палате РФ, заказные статьи и т.д. – Максим Леонардович зачатую не вникает в суть информации, которую ему дают заказчики или информаторы, и часто попадает в откровенно глупые и скандальные ситуации.

Приведу наиболее показательные примеры, которых уйма.
24 июля 2011 года в Дагестанских Огнях произошел, по словам Шевченко, «акт беспредела и насилия, который силовые структуры совершили в Дагестане» - был обстрелян дом, где «находились малолетние дети и женщины, без попыток вступить в переговоры и вывести детей из него». На «Эхе Москвы», комментируя этот вопиющий случай человеконенавистничества, эксперт по Кавказу охарактеризовал случившееся даже не как ошибку, а как «существенную провокацию, целью которой является дестабилизация ситуации в Дагестане и усиление радикализации исламской составляющей дагестанского общества». Позже выяснилось, что в доме заседали два боевика и их жены, отказавшиеся сдаться и отстреливавшиеся. Тем же вечером Шевченко, введенный в заблуждение печально известной Г.Рустамовой, был вынужден признаться, что «возмущался, не разобравшись в ситуации и поверив на слово» местным правозащитникам.

28 марта 2013 г. в сети с утра появилась информация, что на Татарской улице в Москве произошел инцидент: в халяльное кафе «Дина» ворвались бойцы ОМОНа, которые били посетителей, обзывали их «свиньями мусульманскими», ходили по ним. Шевченко тут же стал раздавать комментарии налево и направо и выдвинул гипотезу о рейдерском захвате популярного кафе в центре Москвы. Вскоре выяснилось, что это было оперативное мероприятие по захвату банды, занимавшейся избиением и грабежами глухонемых предпринимателей и использующих данное кафе, как точку сбора. http://www.kp.ru/daily/26053.4/2964878/

В начале текущего года, когда весь Дагестан жил слухами по поводу смены главы республики, Шевченко в погоне за жареными фактами выложил на своем «Кавполите» статью о том, что в телефонном разговоре с ним Абдулатипов Р.Г. сообщил о подписании Путин В. «приказа» о его назначении ио главы РД. «Приказ» вызвал такую массу ироничных комментариев в соцсетях и блогосфере, что пресс-секретарю президента страны С. Песков пришлось сделать официальное заявление: Президент не подписывает приказы. Горе-журналист опять вынужден был признаться, что это его ошибка, вызванная спешкой, что Абдулатипов, конечно, говорил об указе.

Великий фальсификатор Максим Бендер
Но даже это можно простить пламенному Че Гевару от журналистики, денно и нощно занятому борьбой за права и свободы обездоленных палестинцев против милитаристов-иудеев, защитой кавказцев от нападений нацистов, а госвласть от поползновений воинствующих неолибералов. Но что нельзя ни в коем случае простить выдающему себя за неангажированного и свободного журналиста Шевченко – это его откровенную ложь и наглую подтасовку фактов, намеренное конструирование в сознании читателей и зрителей извращенной картины мира. Знаток «русского ислама» может без зазрения совести ради подкрепления своих бредовых идей сослаться на отсутствующие источники, выдумать несуществующие цитаты. К примеру, в передаче «Познер – против» на «Эхе Москвы» Шевченко пытается доказать Познеру, что формула «око за око, зуб за зуб» относятся к Новому Завету, но был тут же изобличен старой акулой журналистики в некомпетентности в религиозных вопросах. http://www.echo.msk.ru/programs/pozner-protiv/586393-echo/ .
Поток беззастенчивой лжи так и льется из уст Шевченко в каждом интервью, статье, выступлении.



 

Возможно, будет полезно почитать: